Говорят, что нет смысла ехать в Тулу со своим самоваром. А если - за самоваром? Не электрическим, а - жарочным, с трубой? Решено, едем рано утром, благо что на скоростном поезде - всего два часа с минутами.
8.38. «Длинное, зеленое…»
Едем с пересадкой - "Москва - Серпухов", "Серпухов -Тула". Для нас в первой части маршрута нет ничего нового: все та же 4-я платформа, второй путь, что и месяц назад (см. наше путешествие "На деревню к Чехову". Только на этот раз это не экспресс, обычная утренняя битком набитая электричка. Идет практически со всеми остановками до Серпухова почти два часа...
Мы все гадаем: когда начнет народ выходить? Но – куда там! Домой – в Подольск, Чехов, Серпухов – возвращается ночная смена. Потянуло запахом съестного, кто-то разливает чай из термоса. Ну или не чай.
- А вы знаете, молодые люди, что такое «длинное, зеленое и пахнет колбасой?», - подсаживается к нам пенсионер Владимир Савушкин. – Правильно, сынок, электричка «Москва – Тула». Это мы в 80-е годы такую шутку придумали – ты, видать, застал это время? Очень долгое время цена на электричку была всего два рубля, вполне доступно. Так что несколько раз в месяц я ездил в Москву. Колбаса, что интересно, была не всегда на первом месте среди покупок, например, возил для внука много детских вещей. До сих пор помню места, куда ездил. Магазин обуви и меха на Речном вокзале, конечно ЦУМ, ГУМ и Детский мир, Петровский пассаж. На Сретенском бульваре было много магазинов вещевых. Туда ездили не только из близлежащих областей, но и со всей страны. Бывало стоишь в очереди, разговоришься и оказывается, что спереди и сзади люди откуда-то с Урала или с Юга. Запомнилмя как-то интересный случай. Как раз за колбасой стоял, правда не помню где именно, а впереди меня мужчина покупал сразу шесть батонов хлеба. В очереди зароптали, куда мол, тебе одному столько. А он повернулся и сказал резонно так, я комбайнер и этот хлеб - в том числе и мой!
…Проезжаем Чехов. Тут мы уже были.
10.35. Старая знакомая
Серпухов. Дежа вю. Такое ощущение, что мы снова в Чехове. Одна-единственная платформа, залитая талой жижей площадь с кучей уходящих по всем направлениям автобусов. Вокзал в Серпухове выглядит почти как дебальцевский, хотя его и не расстреливали из "градов". Зато все окна на месте. Пригородные кассы - на улице. Удовольствие посетить допотопный туалет - тоже на улице - обойдется в 25 рублей...
Да... А до нашей электрички еще 40 минут. Не сговариваясь, идем на перрон: пусть холодно, зато воздух свежий. А на перроне - неожиданная встреча.
- Ой, журналисты! Вы тут откуда? - к нам подбегает наша старая знакомая - проводница экспресса "Серпухов - Москва" Марина Голуб. - В Тулу? Ой, правильно! Я, когда в школе училась, туда ездила. Статью? Конечно, читала! Вот только до работы ее никак не донесу. Эй, девчонки (коллегам), это те самые корреспонденты из "Вечерки", помните, я рассказывала!
«Девчонки» смущенно мнутся на заднем плане, смотрят на Марину с обожанием. Но вот – двери закрываются – ей с экспрессом на север, нам, со всеми остановками, на юг: к перрону как раз подходит состав «Тула-1». Еще час сорок в дороге.
12.51. На площадь Ленина
Тула. Московский вокзал. Тут вам не сонный Чехов, не провинциальный Александров. Тула по площади – едва ли не как Москва в старых границах, население – полмиллиона человек, на улицах – толпы прохожих и сотни машин.
- Молодые люди, вам куда, - налетает шайка местных таксистов. – Вы туристы (это они фотокамеру приметили)? Так мы вам тур по городу за 600 рублей!
Ну да мы уж как-то сами: практически все достопримечательности этого славного города, все, чем он славится – на одном «пятачке». Хотя и «пятачок» это больше Красной площади. Садимся в первую же маршрутку: «До площади Ленина идет?» - «Идет».
Проезд – 20 рублей. Не дожидаясь полного салона, трогаемся в путь. Несмотря на жесткий трафик, минут через 15 – на месте. Даже не зная визуальных ориентиров, заплутать невозможно – огромное здание бывшего облсовета, перед ним – Ленин. Чуть дальше – Кремль. Построенный более 500 веков назад. А сама Тула, кстати, постарше и Москвы: первое упоминание о ней – в 1146 году, а когда берега реки Упы были обжиты – летописи умалчивают.
13.30. Кремль «по образу и подобию»
- Тульские укрепления были построены в начале XVI века по указу Василия III, отца Ивана Грозного. Судя по схожести с московскими - тоже, наверное, строили итальянцы, - рассказывает наш гид Константин.
Мы стоим на кремлевской стене метрах в четырех над землей, жмемся к зубцам, защищаясь от ветра. Константин Власкин, экскурсовод, сбегал куда-то за ключами, открыл кованую дверь… И по крутым ступеням, задев пару раз низкий кирпичный свод, мы вылезаем к бойницам.
- У нашего Кремля девять башен, четыре – воротные. Не смотрите, что стены низковаты – тут еще два метра «культурный слой». За свою историю Кремль дважды был в осаде – сперва осаждало в 1552 году 30-тысячное войско Девлет Гирея. Осаждающие проломили ворота Ивановской башни, но защитники сумели завалить ворота камнями и деревом – крепость отстояли. А через полвека Тулу осаждал уже войска Скопина-Шуйского, воеводы царя Василия Шуйского. А в Кремле заперлись войска Ивана Болотникова и его воеводы – Илейки Муромца, или «лже-Петра», якобы чудом спасенного сына Федора Иоанновича. Кстати, вопреки тому, что учили когда-то в школе, Иван Болотников был не столько крестьянским вожаком, сколько сподвижником второго из Лжедмитриев.
Штурмом крепость взять не удалось, и тогда Скопин-Шуйский приказал речку Упу запрудить в том месте, где сейчас Московский вокзал. Вода поднялась и затопила Кремль. Войско мятежников сдалось на милость победителя, который обещал главарей пощадить.
Тем не менее «князь Петр» был в том же году казнен в Москве, а Ивана Болотникова сослали в Каргополь, где он был ослеплен и утоплен.
…Смотрим с высоты стен на Кремль по крик галок. Сейчас и не верится, что тут творились такие страсти. Хотя, судя по летописям, за стенами могло укрыться все население Тулы того времени.
14.20. Храм оружия
Сегодня на территории тульского Кремля лишь два храма высятся. Первый, Успенский, действующий: каждые четверть часа куранты на колокольне отзванивают. А вот второй – краснокирпичный Богоявленский стал частью Государственного тульского оружейного музея. Сюда мы не напрашивались и разрешения на съемку не имели. Но – случилось чудо!
Узнав, что «корреспонденты из Москвы приехали», для нас сделали исключение и все очень быстро согласовали. Правда, ходить пришлось без экскурсовода, разглядывая сперва экспозицию холодного и стрелкового оружия XIV-XVII веков (Средняя Азия и Кавказ), а затем и часть того, чем гордятся современные тульские оружейники. И это не только охотничьи ружья. Это и автоматы Коробова, построенные по схеме буллпап (магазин позади спускового крючка), и вся линейка снайперских винтовок Драгунова, и карабины Симонова, и авиапушки… Туристов множество. Но они, как и мы, увидели далеко не все.
К тому времени, как этот номер «Вечерки» выйдет из печати, в новом здании Музея оружия должна открыться супер-экспозиция, посвященная 70-летию Победы. Так что есть повод вернуться.
15.15. «У самовара – я и моя Маша…»
Голубенький домик с колоннами – «Государственный музей самовара» - закрывает собой ворота в тульский Кремль более века. А последние 25 лет тут – хранилище самоваров всех размеров, сортов, назначений и фабрик, коих в расцвет промысла было без малого три десятка.
Так что, если покупать настоящий жарочный самовар – с трубой! – то это вам в Тулу!
На входе в музей нас встречает экскурсовод Екатерина Федорова, которой предстоит за очень ограниченное время познакомить нас с 300-летней историей русского самовара и тремя сотнями экспонатов.
- Есть легенда, что первый самовар привез в Россию Петр Первый. Но это неправда, - прямо от порога начинает рассказ Екатерина. – Первые самовары были сделаны на Урале в середине XVIII века, а их прообразом стали китайские «хо-го» - сосуды для нагревания воды. На Руси были похожие сосуды – в них продавали сбитень: очень горячий напиток из воды, меда и пряных трав. Пили его очень горячим, а потому разливали из переносного самовара с большой ручкой и длинным носиком. Ну а первый тульский самовар в форме «скифская ваза» был изготовлен в Туле в 1778 году на полукустарной фабрике братьев Лисицыных.
15.30. «Почем пуд»?
По словам Екатерины, труд самоварных дел мастеров был нелегок. В артель входили семь(!) человек. Сперва главный – кузнец – разогревал до 500-700 градусов латунный лист и паял из него конус или цилиндр. Затем садился верхом на наковальню-кобылину (длинную чугунную жердь), на конец которой надевалась будущая форма самовара. Очень быстро поворачивая заготовку, кузнец молоточками придавал ей тот или иной объем – так получались те же «скифские фазы», «бочки», «банки», «желуди», «дули» (дулей в то время называли грушу). Очень ответственная работа! Ведь повторно форму не разогреешь – пайка разойдется. Потом слесарь делал отверстия поддувала, токарь по металлу резал краник и делал литые детали, токарь по дереву – ручки. Лудильщик покрывал внутреннюю часть смесью олова и цинка, «полудой», чистильщик – придавал блеск.
- Продавали медные самовары по весу, - продолжает Екатерина. – Цена пудового самовара из красной меди составляла 90 рублей, из латуни – 64 рубля. Большие деньги по тем временам.
«Самоварной столицей» России Тула стала к 1828 году. Изготовлением самоваров занимались даже мастера-оружейники! Чего только не придумывали оригиналы. Например, прообраз кофе-машины: в особый самовар на цепочке опускался полотняный мешочек с молотым кофе. Но изобретение не прижилось: слишком часто приходилось поднимать крышку и проверять пену. Не прижились самовары на керосине – из-за неприятного запаха. Были самовары походные: варочная часть разделялась на три части по числу блюд, были «два в одном» - с одной стороны заварник, с другой – сосуд с водой.
15.45. Растопка – дело тонкое
- Разжечь самовар – целая наука. Детские самовары того времени – настоящие. Девочек с младых лет учили заваривать правильно самовар – помните, в «Евгении Онегине» Татьяна вносит самовар гостям?
В жарочную трубу насыпали уголь и щепочки, потом туда опускали длинную горящую лучину. И уж сапогом самовар точно не раздували! Раздували через поддувало – дырочки внизу самовара, от того его и ставили на железный поднос. Заварник вытирали досуха и ставили на конфорку нагреться. Потом добавляли заварку – по чайной ложке на гостя. Заливали на треть кипятком, но не просто кипятком, а «белым ключом» - когда перед самым кипением на воде образуются белые пузырьки. Читали пять раз «Верую!» - часы были не у всех, после чего добавляли кипяток. Хорошо заваренным считался чай с кремовой пенкой.
Наивысшим признанием для тульского самоварщика были даже не медали (их они получали во множестве на международных выставках; такие медали потом отчеканивали на самоварах), а титул «Поставщика Его Императорского двора». И получить его было непросто!
16.10. В гости к гармошке
Музей самоваров мы покидаем… с самоваром. Самым «правильным», как уверили продавцы, в форме «банки» - простенький, цилиндрический, ничего лишнего. Емкость – пять литров. Хватит на целый вечер, хотя есть самовары «эгоисты» (на один литр и одну персону) и «тет-а-тет» (на двоих, то есть).
А нас ждет дом Николая Ивановича Белобородова, человека, которого чтут и знают не только в Туле. Говорят, что первую гармошку сюда привезли с Нижегородской ярмарки в 30-е годы XIX века. Тулякам новый инструмент понравился, но устройство ее они переделали: основное звучание гармонь получила при разжатии мехов. Ну а Николай Белобородов пошел еще дальше: при помощи мастера Леонтия Чулкова по собственным чертежам он построил гармонь хроматическую: как фортепианной клавиатуре, белые «тоновые» клавиши разделены черными, «полутоновыми». И гармонь зазвучала по-новому, невиданными прежде голосами. И превратилась в истинно народный инструмент, потому как не боялась русской погоды. Знаменитый русский баян – наследник хроматической гармошки Белобородова.
Обо всем этом нам рассказала Ираида Савко, заведующая музея.
16.40. Секретные пряники
Нам – снова на маршрутку. Основной здесь вид транспорта. Хотя есть и «шкодовские» трамваи», и автобусы на базе «КамАЗа», и какие-то маленькие, игрушечные троллебусы. Странно: памятник Тульскому прянику стоит на площади Ленина – аккурат напротив Ильича. А музей его – у черта на рогах.
В маршрутке заклеены рекламой все окна, в час пик ты в ней – как гарошина в стручке. Тульские водители играют в веселую игру «подрежь маршрутку», «наш» водила то тормозит, то жмет на газ – пассажиры летают по салону, бьются друг об друга. Октябрьскую улицу не проехали чудом: в крохотной дырочке рекламной заклейки мелькнуло «…пряник. Музей». Выходим. И – бегом!
…И все равно опоздали. Музей закрылся (хотя вообще должен работать до 17.00). Директор? Нет, никто его звать не будет! Пряники сфотографировать??? А разрешение есть? Чье? Директора фабрики!
Ушли несолоно хлебавши. И это был первый случай откровенного хамства за весь день. Такому поведению продавцов «брендового» магазина очень удивлялась баба Катя, продавшая нам те же пряники в ларьке у Московского вокзала – два с джемом, один со сгущенкой.
- Ну как же так, сынки!- волновалась баба Катя, - что о нас люди-то подумают!
Люди, баба Катя, все поняли правильно. И пряники тульские – вкусные.
19.42. Вот тебе и «Ласточка»…
Обратные билеты купили на «Ласточку» заранее. Два часа – и мы в Москве.
К черному перрону прилетает нечто, похожее… на магазин верхней одежды на колесах: из-за тесноты пальто-куртки в «Ласточке» можно вешать на крючки над огромными витринными окнами. Десять вагонов – посадка в каждый второй. Стоянка – две минуты, толчея, суета…
У нас явно не первый класс. Как и всех в пятом вагоне. Люди уже три часа в пути – «Ласточка» стартовала из Орла. Кое-как пристроившись на неудобных сиденьях, спят пассажиры. С шипением закрываются двери.
До свидания, Тула!
103.0
10.00
