Что такое притча? Ученый ответит, что это такой жанр, литературная форма. Ну вот, например, есть жанр — сказка. Другой жанр — басня. И притча тоже стоит в этом же ряду: сказка, басня, притча.
Ну, про сказку-то нам и без специалиста более-менее все понятно. В сказке добрый молодец идет за тридевять земель спасать принцессу, побеждает дракона и становится королем. Это — про приключения, от которых захватывает дух. Пока слушаешь или читаешь сказку, можно почувствовать себя ее главным героем, смелым и находчивым, погоревать над его бедами, а потом — порадоваться его достижениям. Сказка позволяет нам проживать ее события, сочувствовать герою, учиться никогда не падать духом и всегда следовать добру.
С басней тоже нет проблем. Всем известно, что басня — это такая стихотворная история, в которой важные и сложные смыслы объясняются через какую-то простую и всем понятную картину. Например, маленькая собачка лает на огромного слона, который ее совсем не замечает. Но собачке все равно, главное, чтобы все вокруг видели, как она нападает на такое большое и сильное животное. И чтобы о ней у окружающих сложилось мнение: «ай моська, знать, она сильна, коль лает на слона». Вроде бы ничего тут про людей не сказано, а сразу понимаешь, что это вовсе не про собаку и слона. Когда какой-нибудь ничем не примечательный человек вдруг ни с того ни с сего начинает публично ругать известного политика, художника или писателя, зачем он это делает? А затем, чтобы его имя прозвучало на публике рядом с именем этого известного человека. Он хочет так прославиться среди людей, словно моська, которая лаяла на слона. Это — басня.
А вот что такое притча, сказать уже труднее. Во многом она напоминает басню. В притче тоже мудрость раскрывается через привычные и всем знакомые образы. Но в басне обязательно есть мораль, то есть прямое объяснение ее смысла. Так, в стихотворении про слона и моську смысл всей истории объясняет сама моська. Бывает и так, что мораль басни раскрывает сам автор, уже от своего имени. Например, в басне про ворону и лисицу мораль звучит в самом начале:
Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
И уже после этого идет рассказ о том, как глупая ворона не выдержала льстивой похвалы хитрюги-лисицы, каркнула и выронила сыр, который лисица тут же утащила.
Так вот, в притче подобной морали никогда нет.
Притча — это такая вот странная басня без объяснения ее смысла. А еще можно сказать, что притча — это загадка, которую слушателям нужно разгадать самим. Или же попросить рассказчика объяснить ее смысл.
В литературе этот жанр как-то не очень прижился. Сказки и басни различные писатели сочиняли часто. А вот жанр притчи они обошли своим вниманием и не использовали его вообще. В самом деле, ну зачем предлагать читателю загадки, на которые в тексте притчи нет ответа? Одно расстройство от такого чтения и ничего более.
Но есть одна книга, в которой притчи встречаются почти на каждой странице. Эта книга — Евангелие. Дело в том, что Иисус Христос очень часто говорил с народом именно притчами. Да-да, этими вот странными баснями-загадками, в которых не было никакой готовой морали или объяснения. Для чего же Он выбрал такой неудобный для понимания жанр? Ведь даже самые близкие ученики Иисуса не могли понять Его притчи и потом, оставшись наедине с Учителем, просили разъяснить их смысл.
Попробуем в этом разобраться.
Зачем Иисус поднялся на гору?
Иисус Христос часто употреблял в проповеди притчи. Однако делал Он это далеко не всегда. Например, в самой знаменитой проповеди, которую Иисус говорил людям, поднявшись на гору (поэтому она так и называется — Нагорная проповедь), Он не употребил ни одной притчи, но обо всем говорил прямо и понятно для всех слушающих. Однако спустя несколько дней Иисус с лодки проповедует множеству людей, собравшихся на берегу Галилейского моря. И здесь уже в Евангелии прямо сказано, что Он говорил народу притчами. Как же понимать такое разное отношение к слушателям в двух похожих случаях?
А между тем все объясняется довольно просто. Нужно лишь внимательнее рассмотреть, кто же внимал словам Иисуса на горе и кто оказался в числе Его слушателей у моря.
И тут, и там посмотреть на знаменитого Учителя собралось множество людей. Но вот что говорит Евангелие про события на горе: Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их…
Оказывается, слова Нагорной проповеди слушали отнюдь не все собравшиеся в тот день, а лишь те из них, кто вместе с Иисусом поднялись на гору. Все прочие остались внизу, потому что им было неинтересно, что будет говорить Иисус. Они слышали про чудеса, которые Он творит, и тоже хотели увидеть какое-нибудь чудо. А все эти странные слова — про рубашку, которую нужно отдать тому, кто отнимает у тебя верхнюю одежду, или про то, что за врагов своих нужно молиться, а не ненавидеть их, — это для них было неинтересно. И тогда Иисус просто ушел от толпы на гору. Он не скрывал Своего учения от народа, но хотел говорить лишь для тех, кто действительно хочет услышать слово Божье. Любой из собравшихся людей также мог подняться на гору и слушать проповедь Иисуса Христа. Однако поднялись лишь те, кого в Евангелии потом назвали — учениками. Для них Иисус и говорил без всяких притч, просто и понятно.
А вот проповедь на берегу моря звучала совсем в другой обстановке. В тот день послушать Иисуса пришли его враги — книжники и фарисеи. Это были иудейские учителя Закона, самые авторитетные люди в вопросах веры. Их мнение для любого иудея всегда было решающим во всем, что касалось религиозной жизни. И вдруг появился этот странный, по их мнению, Иисус. И не просто отказывается признать их авторитет, но прямо называет их при народе — змеями и детьми змеи, лицемерами, зловонными гробами, покрашенными снаружи. Конечно, их это очень обижало. И они тоже хотели найти хоть какой-нибудь повод, чтобы уличить Иисуса в нарушении иудейского Закона. Поэтому приходили на Его проповеди, придирчиво рассматривали каждое произнесенное Иисусом слово и ждали, когда же Он наконец ошибется и скажет что-нибудь не так. Но при этом они делали вид, будто тоже пришли вместе со всеми просто услышать проповедь. Вот такие люди стояли в первых рядах толпы, собравшейся на морском берегу.
Конечно же Иисус знал, что книжники и фарисеи хотят Его подловить на слове. Поэтому Он и здесь тоже сделал так, что смысл проповеди смогли понять лишь те, кто очень хотел его понять. Для этого Иисус и говорил с народом не напрямую, а притчами. Да-да, теми самыми баснями-загадками, которые невозможно понять, если сам рассказывающий не объяснит их. И фарисеи с книжниками оказались в нелепом положении. Они очень внимательно слушали, но ровным счетом ничего не могли понять. Иисус, стоя в лодке неподалеку от берега говорил:
— Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем. Когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею сорняки и ушел. Когда взошла зелень и показался плод, тогда взошли и сорняки. Работники хозяина сказали ему: господин! Разве не доброе семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем сорняки? Он же сказал им: враг человека сделал это. А работники сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, вырвем их? Но он сказал: нет, — чтобы, вырывая сорняки, вы не выдергали вместе с ними и пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы. И во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде сорняки и свяжите их в связки, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою.
Вот как все это можно понять без объяснения смысла? Да просто никак! На то она и притча. Однако если бы книжники и фарисеи попросили объяснить ее смысл, они бы тем самым признали, что Иисус мудрее их. И что им, как и всем другим людям, тоже есть чему у Него поучиться. А на это гордые книжники и фарисеи никак не могли пойти. Поэтому они слушали притчи Иисуса, ничего в них не понимали, но важно надували щеки, кивали головами и делали вид, будто им все ясно.
Потом Иисус закончил говорить и отпустил людей. Его враги ушли ни с чем. И лишь тогда к Нему подошли те, которые не боялись признаться в своем неведении и очень хотели узнать, о чем же говорил Иисус. И только для них — жаждавших истины — Иисус разъяснил эту притчу:
— Сеющий доброе семя есть Сын Человеческий (так Иисус называл Себя). Поле есть мир. Доброе семя — это люди, творящие волю Бога, а сорняки — люди, творящие волю дьявола. Враг, посеявший сорняки, есть диавол. Жатва — кончина этого века, а жнецы — Ангелы. Поэтому, как собирают сорняки и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его всех, делающих беззаконие. И ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов от бессильной злости. Тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их.
Вот зачем нужны были притчи Иисусу — чтобы отсеять тех, кто собирался уличить Его в богохульстве или же просто из любопытства пришел поглазеть на знаменитого проповедника. И чтобы потом можно было говорить о тайнах Царства Небесного лишь с теми, кто очень хочет туда попасть. Для этого басня-загадка без разъяснения подходила как нельзя лучше. Любой из присутствующих мог бы тут же спросить Иисуса о смысле Его притч. И Он, конечно же, ответил бы на такие вопросы. Но во время проповеди у моря их не прозвучало вообще. Ни одного…
***
«Сказка — ложь, да в ней намек, добрым молодцам — урок», — так говорят о жанре сказки.
«Мораль сей басни такова…» — а это уже про басню.
Чем же отличаются эти литературные жанры от притчи?
Дело в том, что и в сказке, и в басне их смысл находится внутри текста. И его можно понять самому, не обращаясь к автору за пояснениями. Если, конечно, хорошенько подумать над прочитанным или услышанным.
С притчей так не получится. Тут хоть думай, хоть не думай, а пока не спросишь, так и не поймешь, о чем все это было сказано. И Господь не случайно выбрал именно притчу для своих проповедей перед народом. Он ждал от людей вопросов. Ждал тех, кто не будет изображать из себя великих мудрецов, а честно попросит объяснить услышанное. Таких людей среди слушающих было немного. Но именно из них Иисус смог выбрать Себе помощников, которых потом отправил в разные концы земли проповедовать о Царстве Небесном. А притча была для Него инструментом, позволяющим найти самых неравнодушных, самых честных людей, от всей души стремящихся попасть в это Царство и привести туда других. Так золотоискатель на берегу реки набирает со дна песок в миску и начинает его промывать до тех пор, пока вода не унесет все легкие песчинки, оставив лишь тяжелые крупицы драгоценного золота.
Этим намытым с помощью притч человеческим золотом, стали для Иисуса Его ученики и последователи. Которых потом и стали называть — Церковью Христовой.
0
150.00
