Президент Украины Владимир Зеленский проводит пресс-конференцию на рынке Kyiv Food Market. Она длилась более 14 часов. Главные заявления Зеленского — в обзоре РБК
«Когда меня выбрали президентом, хочу напомнить, какого Зеленского выбирало общество — президента, который остановит войну. И я остаюсь этим человеком. Моя главная цель и главная линия — я такой человек — я хочу остановить войну <…>. Та часть людей, которые чувствуют себя украинцами, должны знать, что мы их не оставляем, мы их не бросаем, мы их вернем вместе с территориями. Это наш план А. План Б — все, кто чувствует себя украинцами, если будет длинный путь с возвращением территорий, приоритетом все равно будут люди. Мы должны им обеспечить возможность быть здесь».
«Пока мы говорим только о «нормандском формате». <...> Нам надо смотреть друг другу в глаза, понять, кто что хочет и какими реальными шагами, как мы можем закончить войну. Мы очень хотим. Если вы тоже — давайте встречаться. Встречаться мы можем в двух форматах — «нормандском формате» и в ходе прямой встречи с президентом России. Про встречу с президентом Российской Федерации никто не говорит, потому что все против. <…> Дата [встречи в «нормандском формате»] сегодня зависит и от нас с вами. И по поводу даты хочу сказать, что, к примеру, вчера я говорил с канцлером Ангелой Меркель, мы поднимали этот вопрос, они будут обсуждать это с французской стороной, а потом предложат дату российской стороне».
«Если мы не сможем найти диалог на «нормандском формате», я открыто скажу об этом. Если я увижу, что все готовы, мы будем говорить о выводе войск и так далее. Если же нет, если будет речь о том, что мы не сможем контролировать выборы, я приду к вам и скажу, что мы будем искать другой вариант».
«Я не могу сказать, сколько мне на это понадобится времени (на разрешение конфликта в Донбассе — РБК), я думаю, что мы больше года в целом, как мы начали говорить в новом формате «Минска», новой группой в минском процессе, больше года, мне кажется, мы не можем терять».
О встрече в «нормандском формате»
«Я думаю, что мы получим дату на следующей неделе. И я думаю, что дата [проведения саммита] будет в этом году, думаю, что в ноябре».
О готовности на односторонние шаги для нормализации отношений с Россией
«Смотрите, я позвонил президенту Российской Федерации Владимиру Путину, у нас произошел обмен. Все звонки совершал я. С меня корона не упадет, у меня ее, слава богу, и нет, потому что я действительно хочу закончить войну. Я считаю, что с нашей стороны и были первые шаги навстречу <...> Дальше обе стороны должны закончить войну, обе стороны должны хотеть сесть в том или ином формате, встретиться, начать говорить, закончить войну, изменить риторику, перестать говорить, что нас нет, это ваш внутренний конфликт, сами решайте и так далее — ну так результата добиться сложно».
«Авиасообщение — я говорил, что считаю очень странным, что поезда у нас ходят, а самолеты не летают. У нас, кстати, из-за этого банкротятся авиакомпании <...> Конечно же нам это невыгодно, но наши люди должны этого хотеть, это важно».
О разговоре с Трампом
«Все эти истории с оружием и Burisma, они никак не связаны. <…> Они заблокировали помощь еще до нашего разговора. Но в разговоре об этом речи не шло, я об этом не знал. Уже потом я разговаривал с министром обороны, и он сказал, что у нас есть проблема, у нас заблокировали эти деньги. Когда мы говорили с Трампом, этого вопроса не было совсем. Когда мне уже сказал министр обороны, я знал, что этот вопрос я буду поднимать в Польше, и я поднял этот вопрос с вице-президентом [США Майком Пенсом]. Я ему сказал, что это невозможно, пожалуйста, повлияйте на это. У нас была хорошая встреча, и после нашей встречи Америка разблокировала. Так что шантажа не было, потому что это не было предметом нашего разговора».
«Я не хочу вмешиваться никаким образом в выборы независимой страны, США. Выбирайте своего президента сами, а вы тоже не будете влиять на выборы в независимой Украине».
«Я сказал, что сейчас у меня есть своя команда. Но что это значило? Важно, я говорил по-украински. Что есть человек, честный на 100%, — это мой человек — человек из моей команды. Я сказал, что я готов в этой истории с отставкой прокурора разобраться, конечно, связаться, с кем необходимо. Мы не намерены ничего прятать. Я не думаю, что это какое-то проявление коррупции в нашем случае. Каждый случай злоупотребления должен по закону быть расследован. В этом нет коррупции. <…> Я хотел бы, чтобы то, что сказал Трамп, с точки зрения закона комментировал не я, а ваше законодательство. <…> Я не могу оценивать действия другого президента, которые основываются на законе другой независимой страны. Я не буду комментировать законность действий президента другой страны».
«Я очень хорошо понимаю, какого ответа на вопрос о коррупции президента Трампа вы хотите слышать. Очень хорошо понимаю. Но я вам его не дам».
О возможности публикации стенограмм разговоров с Владимиром Путиным или другими лидерами
«Я не готов публиковать расшифровки моих разговоров с другими лидерами. Я верховный главнокомандующий, а не телеведущий. Мои разговоры с президентом России подкреплены результатом реальным. К чему приведет публикация моих разговоров с Путиным? Я думаю, что наши встречи с ним на этом закончатся, не будет никакой возможности решить вопрос с обменом. Что я скажу семьям пленных? Меня попросили журналисты опубликовать? Я не играю ни в какие игры, которые связаны с жизнью людей. Я не буду ничего публиковать, потому что это помешает процессу возвращения людей».
О вмешательстве Украины в американские выборы 2016 года
«Я не могу сказать «да» или «нет». Я не знаю ответа на этот вопрос. Очень много информации, которая может оказаться правдивой. Я думаю, что украинская сторона должна расследовать этот вопрос, потому что это очень важно для нас, чтобы мы дальше никогда не вмешивались ни в одни выборы».
О Порошенко и протестах против «формулы Штайнмайера»
«Почему Порошенко против разведения? Он почувствовал, что «формула Штайнмайера» — это в одном ключе с тем, что обсуждается на улицах, и мы действительно недокоммуницировали с людьми, это была наша ошибка. Ошибка Порошенко в том, что он считает, что может стать лидером второго Майдана. И европейские лидеры в шоке, как изменилась его риторика. И он своей риторикой подталкивает людей к Майдану».
«Я ничего не боюсь, в любой момент, если общество решит, что не хочет видеть меня президентом, кровопролития не будет, я очень спокойно к этому отношусь. Но тогда люди точно не получат прекращения войны, и им придется выбирать среди того меню товаров, которые есть на этом рынке — продажном политическом рынке. <…> Я не в меню, я точно не товар, я не из политики пришел».
«Нужно остановить войну и когда кто-то кричит, что это измена… А я думаю, что измена — это делать все, чтобы не дать мне возможность выполнить мои обещания остановить войну, уменьшить до нуля количество убитых. <…> О миротворцах — может так быть, что эта миссия появится на границе между Украиной и Россией».
Об украинских военнопленных
«Там больше 300 человек. О многих нет точной информации, мы не знаем, что с ними. Мы подготовили списки «всех на всех». Я хотел бы поговорить об этом обмене, один уже был, теперь надо двигаться дальше, в рамках минских соглашений. Без встречи в «нормандском формате», скорее всего, это пока не получится. Но я готов говорить об этом с президентом России. Россия настаивает, что надо говорить об этом в «нормандском формате».
О сайте «Миротворец»
«Я не помню, был я там [в списке] или нет, пока еще не был. Я как президент не могу открывать или закрывать сайты. Если там была моя жена, понимаете мое отношение. <…> Если я начну включаться в какие-то сайты, СМИ, это очень неправильно. Я не знаю, кто сейчас собственник, я уверен, что это не Антон Геращенко. <…> Была история и со «Сватами» (в 2018 году в базу данных «Миротворца» попали актеры сериала «Сваты», одним из продюсеров которого был Зеленский. — РБК), и с моей женой, очень нечестная история. Но мы с вами должны помнить, как мы живем и как мы хотим жить. Мы должны быть демократической страной. <…> Неправильно для президента говорить закрыть сайт. Мне кажется, что мы в целом должны будем встретиться и поговорить отдельно про свободу слова. Все у нас свободные, но все должны быть честными и защищать украинские интересы».
О возвращении Крыма
«Общество не голосовало за человека, который придет и скажет: у нас военное положение, у нас война. Я пришел как президент мира. Нужен мир. Мы не можем пойти войной на Крым, я не готов терять наших людей. Поэтому мы выбрали дипломатический путь. Не все решается войной. Первый приоритет — люди. Второй — территории. Я хочу в «нормандском формате» найти выход. Я не хочу наших людей пугать. Помните, когда бывший президент пытался ввести военное положение в некоторых регионах Украины? Помните, что было с людьми? Как люди реагировали? Страх, паника, нужно бежать, уезжать из страны. Вы хотите хаос? Я не хочу».
О назначении новых губернаторов
«Мне показывают одну, две кандидатуры. Никто не хочет, никто не может. Говорят, зарплата нас такая не устраивает. Это проблема моя — губернаторы. Я знаю. В Сумах у меня один желающий. Один!»
О приватизации Приватбанка Коломойского
«У нас есть проблемы с судами, с независимостью судов. <…> Коломойский (украинский предприниматель, основатель промышленно-финансовой группы «Приват» Игорь Коломойский. — РБК) знает мою позицию о Приватбанке: я буду защищать Украину, буду защищать людей Украины. Посмотрим на результат (судебного спора о возврате акций экс-владельцам банка. — РБК). Если результат будет такой, что мне надо будет защищать страну, я буду защищать наше государство. <…> Я считаю, что стоит с Коломойским говорить по этому вопросу. Я считаю, что нужно было взять независимых международных экспертов, которые должны были решить этот вопрос».
Об общении с российскими артистами
«У меня с Андреем Макаревичем (лидер группы «Машина времени». — РБК) нормальные отношения. Мы редко виделись, но отношения нормальные. Нормальные отношения с [режиссером] Марюсом Вайсбергом, который снимал наши фильмы. Если кто-то из членов Comedy Club звонит мне — Семен Слепаков, Александр Ревва, — общаемся. Ревва вообще наш (смеется)».
О популизме и работе в регионах
«Я не занимаюсь популизмом. И это люди видят. <...> Мы контролируем исполнения распоряжений, которые даем во время поездок в регионы. Да, не во всех местах мы сделали пока то, что хотели сделать. Я во всем, в чем могу, людям помогаю. Это неправда? Вы хотите сказать, что я популист? Я вас приглашаю на Банковую (на улице Банковой в Киеве находится офис президента Украины. — РБК), и вы бы посмотрели, с чего начинается мое утро. Приходите, садитесь на мое место на один день и решайте все вопросы».
О легализации марихуаны на Украине
«Речь сейчас об этом не идет. Но я знаю, что очень многие на Украине готовы заниматься этим бизнесом, мы говорим о медицинской марихуане. Те, кто хочет, потерпят, пока зарегистрированного закона нет. Я думаю, что это не приоритет сейчас, мы еще не знаем все риски этого решения, не уверены, готово ли наше общество. Если завтра у нас не будет высокого уровня наркомании, если мы это поборем, тогда мы можем вернуться к вопросу о рассмотрении легализации марихуаны».
Кто бы мог сыграть роль Зеленского-президента в кино
«Американцы уже ко мне обращались, чтобы снимать кино про меня. Для меня это немного стыдно: я молодой, живой. Чего про меня снимать? Смысл не в том, чтобы про тебя сняли в кино, а о чем о тебе снимут в кино. Я пока ничего не сделал, чего хотел бы. Уж точно не про мой разговор с Трампом надо снимать кино. Мы работаем не для того, чтобы про тебя снимали кино или писали книжки, а чтобы дети и внуки гордились тобой. Том Круз с каждым годом выглядит все моложе и моложе, может, через пять лет он будет выглядеть, как я».
О формате пресс-конференции и реакции на него
«Эффективно или нет, скажите вы мне. Все понимают, что был какой-то вакуум, что мы мало встречаемся с журналистами», — объяснил на девятом часу общения его цель Владимир Зеленский.
Местом проведения пресс-марафона стал Kyiv Food Market на улице Московская в Киеве. Президент Украины отвечал на вопросы журналистов с 10 утра практически нон-стоп.
Об этом мероприятии офис Зеленского объявил лишь накануне днем. Так получилось потому, что команда главы государства до последнего момента не могла найти помещение, где могло бы поместиться нужное количество людей, объяснил РБК замглавы офиса президента Кирилл Тимошенко. По словам Тимошенко, при выборе локации «рассматривался даже вариант «Макдоналдса». «В результате пришли к решению разместиться в этом фуд-корте, так как это оказалось единственное место [способное вместить столько народу]», — пояснил Тимошенко.
Комментируя РБК правила аккредитации зарубежных журналистов на мероприятие, Тимошенко отметил, что офис президента старался не аккредитовывать представителей пропагандистских СМИ. «Мы не хотим общаться с пропагандистами, потому что хотим конструктивного диалога», — пояснил Тимошенко.
Зеленский сидел на втором этаже фуд-корта на огороженной территории за столом, за который каждые полчаса к нему сажали группы из семи-десяти журналистов.
Меры безопасности на фуд-корте хотя и были приняты, но были не очень жесткими. Это привело к тому, что общение украинского президента с прессой несколько раз прерывалось посторонними. Например, женщина на первом этаже прервала пресс-конференцию криками, призывая Зеленского помочь ей решить проблемы с жильем. Тот выслушал ее, перевесившись через перила, поручил помощнику записать ее координаты и обещал разобраться. Через какое-то время пожилой мужчина на первом этаже встал на стол с криками о засилье проституток и игорного бизнеса в стране, что тоже привело к небольшой заминке за столом президента, пока мужчину не увела охрана.
В общей сложности на мероприятие аккредитовались более 300 журналистов. Собеседник РБК в офисе президента уточнил, что от России было аккредитовано «несколько СМИ», в том числе РБК. Решение об аккредитации российских СМИ принимали, руководствуясь таймингом аккредитации и самого марафона, вопросами безопасности и логикой здравого смысла, добавил он.
В течение дня журналистов угощали сырниками, бургерами и чизкейками. Один такой бургер взял себе и Зеленский, он предпочел не делать перерыв на обед и подкрепился, отвечая на вопросы. Несмотря на это, общение президента со СМИ отставало от графика к вечеру уже на три часа. Утомленные ожиданием журналисты подсчитывали примерное время окончания мероприятия. Кто-то безрадостно отметил, что пресс-марафон может продлиться до полуночи. Собеседник РБК в офисе президента подчеркнул, что президент не уйдет, пока не ответит на все вопросы.
На сегодняшний день, формат, который выбрал Зеленский, является наиболее эффективным, потому что таким образом он решает несколько задач, считает украинский политолог Вадим Карасев. Во-первых, значителен пиар-эффект — Зеленский ломает стереотипы и идет наперекор устоявшимся традициям. Кроме того, продолжает эксперт, «за счет близости он ломает негативное отношение журналистского сообщества к себе и своей команде» — традиционная пресс-конференция для этой задачи не подходит. «Ну и третье, ему важно отточить несколько ключевых месседжей, прочувствовать и отработать реакцию на провокационные вопросы», — добавляет эксперт.
«Вряд ли этот формат будет повторен, тратить 10–12 часов на одни и те же вопросы не совсем целесообразно. У президента много других забот», — полагает Карасев.
0
25.00
