В России острый управленческий кризис. Для тех, кого угораздило хотя бы раз столкнуться лоб в лоб с отечественной бюрократией, это давно не секрет. Но теперь о кризисе заговорили и на самом верху. Премьер Дмитрий Медведев назвал сложившуюся ситуацию «дефицитом компетенций», а советник главы государства Сергей Глазьев – «дисфункцией государственного управления». Чем закончилась похожая ситуация в конце 80-х годов, известно. А к чему может привести сейчас, и подумать страшно.
Для наглядности – два свежих примера. Владимир Путин требует расселить взорванный дом в Магнитогорске. Не мэр, не губернатор – президент России. Решение, кажется, очевидное, но, как мы видим, далеко не для всех. «Фактически президент принимает решение даже не уровня губернатора, а градоначальника, – поясняет оппозиционер Анатолий Несмиян. – То есть вся промежуточная вертикаль – премьер, вице-премьеры, министры и прочая, прочая – оказывается неспособной принять решение локального уровня». И это наглядная иллюстрация критической уязвимости российской системы управления, считает эксперт. Другой пример: 10 лет назад правительство создало Российский инвестиционный фонд информационно-коммуникационных технологий («Росинфокоминвест»). Уставный фонд – 1,5 млрд рублей. И за 10 лет, по данным Счётной палаты, этот фонд инвестировал средства – государственные, как вы понимаете, – лишь в один-единственный проект, который, как теперь выясняется, оказался схемой по выводу бюджетных денег в офшор. Сколько у правительства таких фондов, не вопрос – их множество. Но значительная их часть работает по похожей схеме. А правительству то ли об этом неведомо, то ли оно не знает, что ему предпринять, – третьего не дано. Премьер считает, что дело в «дефиците компетенций». Проще говоря, правительственные чиновники, его непосредственные подчинённые, некомпетентны настолько, что впору говорить о критической недостаточности у них профессиональных знаний, умений и навыков.
Ни заработать, ни посторожить
Примеров настолько много, что, кажется, стоит кому-то из высокопоставленных управленцев лишь рот раскрыть, и вот вам новое подтверждение того, что в стране – системный управленческий кризис. Вот врио питерского губернатора Александр Беглов вещает по телевизору, что-де строить метро в культурной столице непременно должна местная строительная компания, «которой владеет город». С прочих добиться спроса не получается. Все остальные акционерные и другие общества, по словам Беглова, показали свою неэффективность, город взял кредиты, залез в долги, а результат какой? Да нет же, батенька, это не коммерсанты «показали свою неэффективность», а ваши непосредственные подчинённые, управленцы. Но признать это Беглову непросто, ведь во главе управленческой вертикали – он сам. Значит, и спрос – с него. Чиновнику мнится, что, если метро отдадут строить компании, находящейся в городском подчинении, дело пойдёт на лад. Вот только пример «Росинфокоминвеста» вопиёт о прямо противоположном.
Правительство создало этот фонд, чтобы помочь развитию отечественных информационно-коммуникационных технологий. Рассчитали, что вложенные в структуру 1,5 млрд принесут доход в бюджет только за счёт продажи акций частным инвесторам более 800 млн рублей в год (дело было, напомним, 10 лет назад, и доход, таким образом, мог составить порядка 8 млрд). Но за неполные 10 лет фонд смог заработать менее 50 млн рублей, а последнее время часто работал в убыток. При этом, как отмечают в СП, «активы фонда уменьшились на 60%» – не иначе как испарились! «Это что же получается, – недоумевает политолог Лев Вершинин, – в государственном фонде работали очень приличные люди, которым доверяло правительство. И, видимо, продолжает доверять, ибо все эти люди до сих пор работают на ответственных государственных должностях. А деньги между тем куда-то делись – сотни миллионов рублей!»
И если правительство даже не в состоянии уследить, что творится буквально у него под носом, в созданном им самим фонде, то что говорить о его неспособности добиться экономического роста?! Оно и сторож-то никудышный, а уж управленец – вообще никакой. «Объективно, исходя из имеющейся ресурсной базы, наша экономика может производить в 1,5 раза больше, – доказывает экономист Сергей Глазьев. – Возможности у нас практически неограниченны, производственные мощности загружены всего на 60%, а при скрытой безработице на уровне 20% найти рабочие руки – не проблема. Проблема, препятствующая экономическому развитию страны, у нас одна-единственная – неэффективная система государственного управления. Составляющие этой системы – как лебедь, рак и щука – не согласованы друг с другом, или же в них встроены тормоза, препятствующие развитию».
Нет персональной ответственности – нет и результатов
Глазьев считает, что руководство страны то и дело прибегает к «ручному управлению» не от хорошей жизни (чему наглядный пример – история с расселением взорванного дома в Магнитогорске). Выглядит это так: машина на большой скорости движется прямиком в огромную стену, а рулевое управление и тормоза отказали. А водитель распахнул дверцу и пытается тормозить ногой об асфальт. Толку-то мало, но по-другому – никак! Несущаяся неуправляемая машина вот-вот влипнет в стену вместе с водителем и пассажирами – и Глазьев это наглядно иллюстрирует фактами. «Дисфункция органов, призванных защищать права собственности, делает частное предпринимательство бессмысленным и опасным делом. Институт банкротства монополизировали профессиональные преступные сообщества, поглощающие ежегодно тысячи предприятий и переваривающие активы на 5 трлн рублей ежегодно. Дисфункция банковской и правоохранительной систем лишает экономику главных механизмов развития: кредита и добросовестной конкуренции. Выжить в этой токсичной среде, где госбанки предпочитают кредитованию и инвестированию присвоение залогов, а правоохранители защите прав собственности – её захват, могут только крупные госкорпорации и мафиозные структуры, обладающие доступом к рычагам власти». Круг замкнулся?
Впрочем, выход, по мнению Глазьева, всё-таки есть. Это планирование по советскому образцу и «сквозная система ответственности» всех должностных лиц, облечённых властными и регулирующими полномочиями. Как ни странно, но первое условие – планирование – у нас, оказывается, даже закреплено на законодательном уровне. Федеральный закон «О стратегическом планировании в РФ» давно принят, разъясняет экономист Михаил Хазин, вот только правительство не собиралось его исполнять. Как только этот закон приняли, правительство отложило его действие на три года. Срок истёк, но о законе всё равно не вспоминают. Но если с тебя не спрашивают за проделанную работу, то на кой чёрт её вообще выполнять, не так ли?! Таким образом, отсутствие ответственности порождает имитацию деятельности. Как оценивать эту имитацию, вопрос субъективный. Можно признать, что чиновники вкалывают до кровавых мозолей. Но можно, если потребуется, и к позорному столбу пригвоздить, со всеми вытекающими. В таких условиях чиновник станет покладистым до неприличия, исполняющим любой каприз начальства, но только работать, как подобает, он всё равно не сподобится. Спроса-то с него, по большому счёту, никакого!
Высшее проявление профессионализма – прошляпить миллиарды долларов
Кстати, о Центробанке. Хазин с Глазьевым критикуют Эльвиру Набиуллину за целый ряд непрофессиональных действий, не позволяющих экономике развиваться (высокие процентные ставки по выдаваемым кредитам сверх уровня рентабельности предприятий реального сектора экономики, высасывание оборотного капитала из своих заёмщиков и т.п.). Но вот на днях пресса сообщила, что операции Банка России на международном валютном рынке второй год оборачиваются баснословными убытками – за год Центробанк умудрился потерять на курсах валют 9,5 млрд долларов! Целых два невозвратных украинских долга! Может, случайность? Но и в позапрошлом году Центробанк нёс потери на разнице курсов – порядка 5 млрд долларов. В 2017 году, как отмечает финансовый эксперт Кирилл Тремасов, Набиуллина «не угадала» динамику евро к доллару, в результате чего европейскую валюту продали по худшему за 12 лет курсу. Чистых потерь страна понесла на сумму 4,5 млрд долларов. В прошлом году Центробанк неудачно инвестировал в китайский юань. Его долю в золотовалютных резервах довели с 55 до 57 млрд долларов, но тут юань стал стремительно дешеветь. Оказывается, китайцы попросту произвели плановую эмиссию своей валюты, о чём, по их словам, поставили в известность и российский Центробанк. Чем нужно было думать, чтобы, будучи предупреждёнными, вложиться в валюту, которая вот-вот начнёт дешеветь?! На юанях ведомство Набиуллиной потеряло порядка 2 млрд долларов. Профессионализм, таким образом, налицо. Так ведь и спроса-то никакого!
И это столица. В глубинке дела обстоят ещё хуже. «Местечковые чиновники, от мала до велика, как чёрт ладана боятся ответственности, – поясняет Анатолий Несмиян. – Если ответственность, то только коллективная. Отсюда и стремление сплотить ряды в администрациях за счёт партийных кадров. Член «Единой России» – проходи. Беспартийный или, что ещё хуже, из какой-то другой партии – обожди у дверей. «Ну а так как я бичую, беспартийный, не еврей, я на лестницах ночую, где тепло от батарей», – спел полвека назад Владимир Высоцкий. С тех пор ничего ровным счётом не изменилось. Изменилось только название партии власти. Инициатива наказуема, она угроза карьерной безопасности. И полвека назад, и сегодня. Вот потому-то и в центре, и в регионах управленческие завалы приходится разгребать вручную. При этом все понимают, указывает Несмиян, что практика ручного управления окончательно дезорганизует и разваливает вертикаль: «На всех её уровнях чиновники заинтересованы только в создании оправдывающих их обстоятельств, а не в решении задач».
«Внушить народу, что тарелки и холодильники полны»
То, что во власти у нас окопались бездельники и неумёхи, чем дальше, тем заметнее.
Два года назад за отставку правительства, по замерам Левада-центра, выступала треть населения страны, 33%. Сегодня – больше половины, 55%. Полстраны понимает, что с таким управленческим ресурсом, какой есть сегодня, дело – швах.
Но в правительстве придерживаются иного мнения: первый вице-премьер Антон Силуанов 15 января объявляет о «высоком профессионализме экономического блока правительства» и обещает, что уж в наступившем году «все должны почувствовать изменения». «Почему он это сказал, – разъясняет Михаил Хазин. – Большинство россиян считает, что правительство должно уйти в отставку, оно некомпетентно и инертно, а прежде всего – именно экономический блок. Таково общественное мнение. И моё личное тоже. Экономический блок правительства некомпетентен, ибо вот уже шесть лет он не в состоянии обеспечить экономический рост. В стране с четвёртого квартала 2012 года идёт экономический спад. Единственное, что в правительстве научились делать, это фальсифицировать статистические показатели. Но даже это они делают плохо, любой минимально грамотный человек, разбирая статистику, тут же ловит их на фальши. Кстати, по этой причине вынужден был уйти предыдущий руководитель Росстата, профессионал, который пытался худо-бедно считать реальные, а не выдуманные показатели. То, что мы видим, в народе называется гнилой отмазкой, попыткой внушить народу, что его тарелки и холодильники полны».
У руководства страны есть всего два пути, считает оппозиционный политик и бывший замглавы Счётной палаты Юрий Болдырев. Первый – просто ужесточить ответственность аппарата. Этот путь чреват неприятностями: если аппарат почувствует, что ему перекрывают кислород, в определённый момент он может «сдать» неудобную власть. Мы это уже проходили в недавней истории. Второй путь – принципиально изменить практику подбора кадров. Принцип «свой – проходи, остальным – вход запрещён!» следует сдать в утиль. Компетентных специалистов в стране достаточно, перед ними лишь нужно открыть шлагбаумы.
Андрей ИЛЛАРИОНОВ, экономист, бывший советник президента России:
– На мой взгляд, причина кризиса управления в России – в неограниченной власти тех, кто управляет страной. Компетенции прописаны, но по писаному у нас действовать не получается и никогда не получалось, ни сейчас, ни при Борисе Ельцине, ни раньше. Любой глава страны предпочитал ручное управление, а такой подход рано или поздно деморализует подчинённых. Премьер знает, что последнее слово за президентом – и сваливает на него принятие окончательного решения. Правительство, в свою очередь, кивает на премьера – он главный, вот пусть он и решает. Ни один управленческий механизм так не заработает. Возможно, решение – в ограничении власти первых лиц. В изменении отношений между президентом и обществом, властью и народом. Был бы в России развит народный контроль – я имею в виду контроль институтов гражданского общества за властью и её институтами, – правительство не действовало бы столь безнаказанно и цинично. Я не говорю о том, что раньше было хорошо, потому что страной управляли либералы, и не снимаю с либералов вины – ведь именно они в 1996 году обошли демократические принципы, «чтобы спасти демократию». Фальсифицировали результаты выборов и вскоре за это поплатились, и мы до сих пор пожинаем плоды. Я убеждён в том, что управленческий кризис в России не преодолеть одним только ужесточением спроса с чиновников или кадровыми реформами. Требуется замена всей системы государственного управления, сверху донизу.
0
25.00
