ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Июль 22, 2015

Писатель Юлиан Семенов однажды поделился таким воспоминанием режиссера Романа Кармена: «С Власовым я встретился под Волховом за несколько дней перед тем, как он попал в кольцо, и за месяц перед тем, как сдался. Как рефрен, у меня до сих пор в ушах звучат его слова: «Ромка, все равно мы победим, что бы ни случилось! Как бы страшно ни складывалась обстановка, мы сломим фрицам шею, если только с нами будет товарищ Сталин…»

Едва ли в этих словах генерала был исключительно пропагандистский налет – Кармен и Власов были знакомы к тому моменту давно, еще с Китая.

В течение мая – июня армия отчаянно пытается вырваться из «мешка», и в конце концов генерал отдает распоряжение: всем разбиться на небольшие группы и выбираться самостоятельно. 12 июля 1942 года в деревне Туховежи его обнаруживает немецкий патруль. К которому он выходит со словами: «Нихт шиссен, генерал Власов».

Не исключено, что на решение Власова сдаться повлияла трагедия 2-й ударной. Возможно, после месяцев под огнем артиллерии противника, практически без поддержки и без подкрепления («Войска армии три недели получают по 50 граммов сухарей. Доедаем последних лошадей», – писал генерал) он и сам посчитал себя преданным. Его дальнейшая судьба на родине была предельно ясна: скорее всего незавидная участь обвиненного в измене.

«Он вступил в сферу политики»

– С самого начала, когда он оказался в окружении, органам ГБ была поставлена задача его отыскать и оказать помощь, – рассказывает мне соавтор нового исследования, начальник управления регистрации и архивных фондов ФСБ Василий Христофоров. – Когда появилась информация, что Власов в плену, было поручено вытащить его оттуда. А когда стало известно, что он сотрудничает с немцами – попытаться уничтожить.

По донесениям советских разведчиков, Власов пошел на сотрудничество далеко не сразу. В течение примерно двух месяцев он содержался в лагере для военнопленных. С ним вел работу Вильфрид Штрик Штрикфельдт, рижский немец, позже ставший ближайшим другом генерала. Он пообещал: «Если вы обратитесь к пленным с предложением создать истинно национальную Россию, объявите всему миру об организации РОА , Гиммлер неминуемо выпустит их из лагерей».

Возможно, это и сыграло свою роль. Но решение коллаборировать принимал уже не тот генерал Власов, что намеревался «сломить фашистам шею» в Мясном бору, перед кольцом. Позднее в доверительных беседах он рассказывал о разных случаях из своей жизни, смысл которых, по его словам, он осознал во время последних (непосредственно перед пленом) скитаний по лесу. Часто вспоминал Гражданскую войну, когда считал, что сражается за народ, за землю и свободу. И потом видел, как власть лишает народ не только этого, но и элементарной справедливости. Вспоминал, как подарил родителям корову. Буренка сделала их «зажиточными», и вскоре они были репрессированы. Несомненно, на Власова повлияло и «дело Тухачевского». Этот момент он, кстати, упоминает в своей листовке – открытом письме «Почему я встал на путь борьбы с большевизмом».

«Он не искал немцев сам, но не сопротивлялся, когда они нашли его, – пишет автор книги «Генерал Власов и Русское освободительное движение» Екатерина Андреева. – После передышки и переоценки своего чисто военного существования Власов теперь вступал в сферу политики».

Измену не признал

– Отдел пропаганды Восточного фронта давно искал такой экземпляр, – говорит Андрей Артизов. – Среди нацистов не было споров, что Власова нужно использовать, они в этом отношении были едины.

Но для борьбы с большевистским режимом генерал просит дать ему вооруженную силу. И вот тут возникает проблема: нацисты сомневаются, нужна ли им Русская освободительная армия. Гитлер проводит совещание с командованием вермахта и говорит, что для пропаганды использовать Власова – милое дело. Но выдавать русским оружие – ни в коем случае. Где гарантия, что они не направят его против самого рейха?

Долгое время РОА существовала только в текстах пропагандистских листовок. Но в 1944 году, когда дела у рейха стали совсем плохи, Гиммлер назначается командующим резервными войсками вермахта. Людей не хватает, и он с согласия фюрера дает карт-бланш на формирование реальной РОА .

Что характерно, опасения Гитлера полностью оправдались. В начале мая 1945 года в Чехословакии 1-я власовская дивизия под командованием генерала Буняченко перешла на сторону пражских повстанцев.

Власов осуждал Буняченко перед немцами, но в дружеском кругу одобрял. Принять его сторону Власов не мог: заботила судьба других соединений. Своих он не бросал. В апреле 1945‑го, когда конец нацистской Германии был неминуем, сторонник Власова, старый эмигрант Жеребков предлагал улететь в Испанию. Генерал отказался.

12 мая 1945 года Власов был захвачен красноармейцами. Исследователь Екатерина Андреева приводит свидетельство некоего офицера, которого подсаживали в камеры к власовцам. Им обещали сохранить жизнь, если отрекутся от своих убеждений. По словам очевидца, Власов заявил: «Изменником не был и признаваться в измене не буду. Сталина ненавижу. Считаю его тираном и скажу об этом на суде».

Процесс, изначально планировавшийся как публичный, проходил в закрытом режиме. Власов и 11 его сподвижников, в том числе Буняченко, получили смертный приговор. 1 августа 1946 года они были повешены.

– Информация о деятельности Власова и его сообщников собиралась на протяжении всего времени, пока он находился в Германии, – утверждает Василий Христофоров. – Поэтому доказательная база была более чем достаточной. Когда уже в наше время начался процесс по пересмотру архивных уголовных дел, «дело Власова» и его ближайшего окружения тоже рассматривалось органами прокуратуры. И все пришли к мнению: признаков, что это было политической репрессией, нет.

КСТАТИ

Власову, когда он сдался в плен, был 41 год. 23 из них он прослужил в рядах Красной армии. Был награжден золотыми часами, орденом Красного Знамени, другими наградами. И по-видимому, заслужил особое доверие Сталина. Так, в 1938-м был направлен в Китай, где служил военным советником у Чан Кайши. После битвы за Москву его называли не иначе как ее спасителем. Неоднократно давал интервью западной прессе, что было невозможно без разрешения верховного главнокомандующего. По приговору Военной коллегии Верховного суда СССР Власов был лишен всех воинских званий.