Вотношении России на сегодня действует свыше 22,2 тыс. различных санкций со стороны стран коллективного Запада. Часть из них действует уже довольно давно, но 19,5 тыс. было введено с февраля 2022 года, после начала СВО. Заморожены порядка 300 млрд долларов российских суверенных валютных резервов, а доходы от их использования санкционеры направляют на поддержку Украины, включая финансирование поставок оружия. Не осталось практически ни одного сектора российской экономики, который прямо или косвенно не являлся бы объектом западных санкций. Введены ограничения на наши экспортные поставки нефти и нефтепродуктов, металлов. Более того, с 2023 года идет расширение охвата вторичными санкциями контрагентов России за рубежом, постоянно ужесточается платежно-расчетная блокада российских участников внешнеэкономической деятельности.
Но российская экономика и не думает «рваться в клочья», на что рассчитывали наши противники. Более того, она пошла в рост, запущены мощные процессы инвестиционно емкого импортозамещения. После небольшого спада, на 2,1% в 2022-м, в прошлом году российский ВВП прибавил 3,6%, по итогам нынешнего года рост точно будет больше — до 4%.
С учетом веса нашей страны на мировом рынке ряда ключевых сырьевых товаров напрашивается идея перейти от обороны к нападению и нанести болезненный экономический удар по нашим соперникам. Именно в этой логике прозвучало предложение президента Владимира Путина, который на совещании с членами правительства 11 сентября предложил подумать об ограничении поставок стратегического сырья в качестве ответа на действия недружественных стран.
«Россия является лидером по запасу ряда стратегических видов сырья — по природному газу это почти 22 процента от мировых запасов, по золоту почти 23 процента, по алмазам почти 55 процентов», — отметил Путин. «К нам ограничивают поставки ряда товаров, — продолжил президент, — но, может быть, нам тоже подумать об определенных ограничениях? Уран, титан, никель. Себе во вред только ничего не нужно делать».
Ограничительных мер едва ли стоит ожидать немедленно, но и финальный список может быть шире. Так, по словам Путина, «в целом, если это нам вредить не будет, то можно было бы подумать — я не говорю, что завтра нужно это сделать, — подумать и над определенными ограничениями поставок на внешний рынок не только тех товаров, которые я назвал, но и некоторых других».
Антироссийские санкции наши противники по «порядку, основанному на правилах» старались вводить так, чтобы не затронуть свои интересы. Так, согласно американским отчетным данным, поставки российского урана в США в 2023 году выросли почти на 20%, до 702 тонн, на кругленькую сумму 1,2 млрд долларов. В первом полугодии нынешнего года поставки активизировались: закуплено 416 тонн, в 2,2 раза больше, чем в январе‒июне 2023-го, на 696 млн долларов. Бешеный рост закупок российского урана американцами — очевидное следствие подписанного президентом Джо Байденом в этом мае закона о запрете импорта российского обогащенного урана. Документ вступил в силу 11 августа, но до конца 2027 года минэнерго США уполномочено делать исключения — выдавать лицензии на покупку урана в РФ, если «нет альтернативного продавца» или поставка отвечает «национальным интересам США».
Продумывая сырьевые контрсанкции, нам стоит придерживаться аналогичной логики: максимизировать ущерб противника, при этом ограничивая собственные издержки. Провести контрсанкции вообще без собственных потерь — как и любую наступательную операцию на «горячей» войне — увы, не удастся. Настоящая цель операции — максимизировать в свою пользу соотношение потерь, параллельно решая долгосрочные задачи.
Стратегический замысел сырьевого эмбарго не просто перенаправить потоки сырья с недружественных внешних рынков на дружественные, а запустить как можно больше передельных цепочек внутри страны, развивая внутренний рынок, организовывая новые отрасли и сферы применения продуктов переработки сырья с большей добавленной стоимостью.
Ниже мы подробно разберем возможности нашей контригры на рынках перечисленных президентом товаров — урана, титана и никеля — и попробуем сформулировать предварительные выводы относительно перспектив инициативных ограничений экспорта.
Уран: обоюдоострый меч
Из общей массы экономически целесообразного к разработке при существующих ценах урана в недрах на Россию приходится всего лишь 8% мировых запасов (см. график 1). Это не статистическая погрешность вроде шуточек про 2% мирового ВВП, которыми наши «уважаемые партнеры» развлекали себя в начале СВО (сейчас уже не смешно). Но, увы, и не блокирующий пакет, который мог бы поставить мировую атомную индустрию на колени.
Особенно если принять во внимание, что на вершине уранового олимпа — недружественная нам Австралия с 28% мировых запасов. Крупными запасами урана в западном мире обладают Канада (10% мировых запасов — больше, чем у нас) и США (1%).
А вот дальше начинаются нюансы.
Во-первых, и в данном случае к нашему счастью, есть огромная разница между ресурсами и их использованием (см. график 2). И та же Австралия не использует в полной мере свой гигантский урановый потенциал, объем ее добычи в 2023 году составил всего 4500 тонн что, например, в четыре с половиной раза меньше, чем добыча в Казахстане.
Во-вторых, «Росатом» не ждет милостей от природы, а проводит активную экспансию во внешнем мире, расширяя контроль над урановыми месторождениями за рубежом (Казахстан, Намибия, Танзания). В результате под контролем «Росатома» сейчас 14% мировой добычи урана (см. график 3). Ведущим поставщиком урана на мировой рынок является казахстанский «Казатомпром» — 23% мирового показателя.
И в-третьих, прежде чем превратиться из руды в конечный продукт, урану требуется пройти серьезную цепочку технологических преобразований: производство концентрата («желтого кека»), обогащение, конверсия. С первым этапом особой сложности нет. Зато структуры «Росатома» сейчас контролируют 38% мировой конверсии (см. график 4) и 46% мирового обогащения (см. график 5). Это уже серьезные значения.
Основным потребителем урана в мире выступает атомная энергетика. На данный момент в мире работают 412 атомных энергоблоков общей мощностью 370 ГВт. Еще 58 атомных энергоблоков совокупной мощностью 60,2 ГВт по состоянию на начало 2024 года находились в стадии строительства. Самой крупной (92 действующих энергоблока) атомной энергетикой в мире располагают США, где она формирует 19% электрогенерации. Доля атомной энергетики в генерации ЕС еще выше (25%), в основном благодаря Франции, где АЭС вырабатывают свыше 70% всего электричества.
По данным международной внешнеторговой статистики, в 2023 году Россия заняла второе место в мире по экспорту урановой продукции — 2,8 млрд долларов, или 18% мирового экспорта. Первым стал Казахстан с объемом экспорта 3,4 млрд долларов. Но экспорт Казахстана — это практически полностью сырье (код ТН ВЭД 284410), причем 46% его поставляется в Россию. А практически весь экспорт России — это обогащенный уран и ядерное топливо (код 284420).
И вот тут как раз и возникает обоюдоострый характер наших потенциальных «урановых санкций».
С одной стороны, с учетом большой роли России на рынке обогащенного урана и ядерного топлива можно сделать великолепную пакость «коллективному Западу», который просто физически не сможет заменить выпадающие объемы из России. По крайней мере, в обозримой перспективе.
С другой стороны, как было показано выше, на рынке мировой атомной электроэнергетики слишком много Запада. Нам тоже пока что нечем заменить выпадающие в таком случае объемы экспорта. Так, в том же 2023 году 42,5% объема нашего уранового экспорта пришлось на США, 15,3% на Францию, 12,2% на Южную Корею.
То есть наши ограничения либо нам же придется обходить через посредников — удовлетворившись тем, что «уважаемым партнерам» придется заплатить за уран побольше. Либо за удовольствие обвалить западную атомную энергетику заплатить собственными выпадающими доходами от экспорта.
Помимо упущенной экспортной выручки стоит тщательно взвесить последствия уранового эмбарго для репутации «Росатома». Сегодня наша атомная корпорация имеет обширный портфель заказов за рубежом, главным образом в дружественных странах глобального Юга, а за ряд перспективных контрактов (6 октября будет референдум, быть ли национальной АЭС в Казахстане) предстоит острая конкуренция с китайцами, корейцами и французами. Прекращение поставок в недружественные страны по решению правительства — очевидный форс-мажор в терминах контрактного права, и тем не менее такие решения бесследно для поставщиков не проходят.
Титан: нас не заметят
Титан используется в качестве пигментов для производства лакокрасочных материалов, пластмасс, резинотехнических изделий, искусственной кожи и бумаги. Обладая высокой белизной и отличной свето‑, термо‑, и атмосферостойкостью, диоксид титана служит базовой основой для получения не только белых, но и цветных материалов, в состав которых они вводятся. Металлический титан — это сплавы, широко используемые в авиастроении, электродной промышленности, производстве ряда легких и прочных аксессуаров (клюшки для гольфа и пр.)
Россия располагает одной из крупнейших в мире сырьевых баз титана — на ее долю приходится 14,5% его мировых запасов. По этому показателю в мире мы уступаем лишь Китаю (см. график 6).
Но крупные запасы титанового сырья обнаружены и в западном мире. Так, суммарные запасы Австралии (9,3% мировых) и Канады (7,3%) превышают наши.
При наличии в России весьма значительных запасов титанового сырья их вовлеченность в разработку остается крайне невысокой. По данным Минприроды РФ, в 2022 году в стране было добыто 497 тыс. тонн TiO2 и произведено 3,1 тыс. тонн титанового концентрата — это всего лишь 0,03% его мирового производства. Текущая годовая потребность российских предприятий в титановых концентратах (исходя из их мощностей по переработке сырья) составляет около 800 тыс. тонн в год. Парадоксальным образом, при наличии собственной значительной сырьевой базы Россия зависит от импорта зарубежного титанового концентрата.
Работа над исправлением этой ситуации ведется. Например, в прошлом году Туганский горно-обогатительный комбинат «Ильменит» в Томской области запустил обогатительную фабрику перерабатывающей мощностью 575 тыс. тонн руды в год. При выходе на полную мощность (ожидается к 2028 году) это удвоит наши мощности по титановому сырью.
Несколько лучше обстоят дела в более высоких переделах титановой цепочки. Так, в 2022 году, по оценке ФГБУ «ВИМС», производство губчатого титана в России составило 36 тыс. тонн, титановых слитков — 52 тыс. тонн, титановых изделий — 26 тыс. тонн (в основном корпорация «ВСМПО-Ависма»), титановых пигментов — 36 тыс. тонн («Крымский титан»).
Но в мировых масштабах и это сущая мелочь. По оценке Геологической службы США (USGS), в 2023 году Россия располагала мощностями по выпуску 46,5 тыс. тонн губчатого титана в год и 0,06 млн тонн титановых пигментов в год. Для сравнения: совокупные мировые мощности по выпуску губчатого титана в 2023 году USGS оценивала в 410 тыс. тонн (см. график 8), титановых пигментов — 9,8 млн тонн (см. график 9).
Таким образом, в сегменте губчатого титана на Россию приходится 11% мировых мощностей (но лишь 6% фактического мирового производства в 2023 году). В сегменте титановых пигментов — главном на сегодня мировом потребителе титана — доля России составляет всего 0,5%.
Существующая титановая промышленность России во многом ориентирована на экспорт. Во всяком случае, такие выводы напрашиваются из анализа внешнеторговой статистики. Так, по данным UNCTAD, в 2023 году Россия экспортировала титановой продукции на 514 млн долларов, что составило 6,2% всего мирового экспорта титановой продукции. В натуральном измерении объем экспорта составил 18,2 тыс. тонн, это заметная часть всего отечественного производства титановых изделий (на экспорт поставлялась преимущественно готовая титановая продукция).
Основными рынками сбыта отечественной титановой продукции были недружественные страны: Франция (22,2%), Германия (20,1%), США (12,2%), Великобритания (11,3%).
При этом доля России в титановом импорте Франции составила 10%. Германии — 12,6%, США — 4,5%, Великобритании — 8,5%. Выпадение поставок из России для них было бы неприятно, но тем не менее некритично. А куда перенаправить наш экспорт — вопрос. Очевидный кандидат — Китай — и сам производит титановую продукцию в значительных объемах. В 2023 году на него пришлось 67% мирового производства губчатого титана и 56% титановых пигментов.
Никель: прикрыть финскую форточку
Россия располагает огромной сырьевой базой никеля. На нашу страну приходится 26 млн тонн, или 21,5% совокупных мировых запасов этого металла. Это выводит Россию на уверенное первое место по запасам никеля среди всех стран мира (см. график 11).
Но в части освоения сырьевой базы ситуация несколько иная. В 2023 году, как следует из данных USGS, в мире было добыто 3,6 млн тонн никеля, из которых 1,8 млн пришлось на Индонезию, 400 тыс. на Филиппины, 230 тыс. на Новую Каледонию (заморская территория Франции), и только 200 тыс. тонн (5,5% мирового производства) на Россию (см. график 12).
На Россию приходится 8% мирового экспорта никеля и продукции из никеля. В денежном измерении в 2023 году из России было экспортировано никеля на 3,4 млрд долларов.
Восемь процентов уже заметнее. Но все еще некритично. Неужели все так безнадежно?
Не совсем.
Здесь есть свои нюансы, делающие потенциальные ограничения на экспорт никеля недружественным странам очень интересной идеей.
В структуре экспорта никеля из России в 2023 году крупнейшими импортерами были Финляндия (37,2%), Китай (32,3%), Германия (8,5%), Индия (4,6%). С тремя последними все понятно: это крупные промышленные державы. Пока еще даже Германия.
В импорте никеля в Китае на поставки из России приходится 9,3%, в Индии 11,2%, в Германии 11,3%.
Финляндия же смотрится в этом ряду сущим абсурдом. Небольшая по населению страна (5,6 млн человек на 2024 год), с не слишком мощной промышленностью, потребности которой вполне покрываются собственной добычей никеля.
Из анализа внешнеторговой статистики следует, что в финском импорте никеля 91,9% приходится на Россию и еще 5,3% — на «территории, нигде более не упомянутые». Есть подозрение, что последнее тоже изящный эвфемизм для обозначения поставок из России. В совокупности маленькая Финляндия становится довольно крупным по мировым меркам импортером никеля — 3% всего мирового импорта.
Конечно же, самой финской экономике этот никель не нужен. Зато Финляндия оказалась одним из крупнейших в мире экспортеров этого металла. Так, как следует из данных UNCTAD, в 2023 году Финляндия экспортировала никеля на 1,8 млрд долларов, что составляло 4,2% мирового экспорта этого металла. Экспорт осуществлялся в Нидерланды (26,1%), Норвегию (19,4%), Францию (13,3%), Южную Корею (9,8%), Японию (9,5%), Канаду и США (по 4,5%).
В США на поставки из Финляндии приходится около 2% импорта, в Канаде 15%, в Японии 4,6%, в Южной Корее 9%, во Франции 11,4%, в Норвегии 11,3%, в Нидерландах 0,3% (но 21% поступает из Норвегии).
В свою очередь, Нидерланды и Норвегия по внешнеторговой отчетности тоже якобы крупные экспортеры никеля. Нидерланды, где в принципе нет горнодобывающей промышленности, обеспечивают 3,4% мирового экспорта никеля. Норвегия тоже живет не газом единым — здесь 5% мирового экспорта никеля (также по странам Запада).
Даже Эстония в 2023 году экспортировала никеля (который там никогда не добывался) на 11 млн долларов.
В сущности, мы имеем схему, сравнимую с пресловутой «латвийской смесью» на нефтяном рынке. Некоторое, не очень большое, количество честно добытого финского никеля становится прикрытием для перепродажи на Запад никеля российского. С наценкой за посреднические услуги в превращении плохого, негодного металла в правильные молекулы свободы. Где-то через одного посредника, а где и через дополнительное звено посредников (Нидерланды, Норвегия).
Что характерно, все фигуранты никелевых посреднических схем находятся на передовой западной русофобской повестки.
И само собой, эту чудесную схему финансирования русофобии за русский счет пора прикрыть.
Будет ли это большой проблемой для самих российских производителей никеля? Вероятно, нет. Привычные цепочки поставок придется перестраивать. Но мировой рынок вполне спокойно поглотит объемы российского экспорта.
Никель, как известно, применяется для легирования стали, а в последнее время также — во все возрастающих объемах — для производства никель-ионных батарей. Как мировая металлургия, так и электротехническое производство в большей степени концентрируются в Азии (до 85% конечного спроса на металл, по оценкам «Норникеля»), западоцентричной модели рынка здесь нет. Спрос на аккумуляторные батареи в мире растет (в том числе благодаря развитию рынка электротранспорта). А это подгоняет и спрос на соответствующие металлы, включая никель.
Сами за себя
В заключение нужно отметить, что строить промышленную и торговую политику из соображений «назло дяде-негодяю отморожу уши» нецелесообразно.
Нужно, во-первых, в принципе отойти от парадигмы «куда бы продать наше сырье» к развитию собственной обрабатывающей промышленности. Тогда как минимум не будет в самый неожиданный момент вставать вопрос невозможности выпустить вагон из-за отсутствия подшипника и простоя автозаводов из-за дефицита запчастей. А как максимум — это спрос для тех самых металлов, которые теперь пойдут в продажу в качестве готовой продукции, продукции с высокой добавленной стоимостью.
И во-вторых, нужно помнить, что в игру «отлучи от сырья» могут сыграть и с нами. Собственно, уже играют, ограничивая поставки в Россию ряда материалов, таких как литий, производство которого мы сейчас бросились (в работе сразу три проекта) налаживать сами.
Россия в настоящее время не только обладает колоссальными запасами ряда ценных полезных ископаемых, но и находится в критической зависимости от импорта ряда минералов и сырьевых материалов для отечественной промышленности. За счет импорта покрываются практически все потребности в хроме и марганце, без которых невозможно производство специализированных марок стали. Пока сохраняется высокая зависимость от импорта лития. Как было отмечено в настоящей статье, за счет импорта сырья покрывается львиная доля потребностей отечественной титановой промышленности. Даже свыше 70% потребностей отечественной алюминиевой промышленности в бокситах покрывается за счет импорта.
Это высокая уязвимость, и ее по мере возможностей следует снимать. Где-то это можно сделать довольно быстро за счет вовлечения в промышленное освоение собственных сырьевых запасов. Приведенный в этой статье пример титановой отрасли — наглядная иллюстрация того, как огромные минеральные ресурсы сочетаются с высокой зависимостью от импорта сырья.
Где-то это требует колоссальных усилий со стороны геологоразведки и дополнительных политических мероприятий для защиты доступа к источникам стратегически важного сырья за рубежом.
России давно пора перестать соблюдать приличия с мошенниками.
0
150.00
