ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 24, 2015

Конференция с подобной тематикой - еще один скандал на тему пересмотра итогов Второй мировой войны. Почему подобные исторические выпады исходят от Польши?

Елена Сенявская: Я бы, наверное, не стала во всем обвинять только поляков. Волна попыток очернить память советского солдата с начала 90-х годов прокатилась по всей Европе, - и Восточной, и Западной. Если вы заметили, она поднимается в юбилейные годы, к памятным датам. Но, вы правы, в последние несколько лет Польша оказалась на острие этого негативного тренда. Между тем хочу напомнить, что на польской территории погибло больше всего советских военнослужащих за всю Освободительную миссию - свыше 600 тысяч человек.

В свою очередь, Польша приросла большим куском территории за счет Восточной Пруссии, Силезии, Померании и других районов Германии.

При этом, когда читаешь документы военного времени, возникает стойкое впечатление, что сегодня, 70 лет спустя после освобождения Европы Красной Армией, польские политики приписывают советским солдатам поступки и преступления в отношении мирного населения, которые совершали гитлеровцы в период оккупации. Мало того, делают это по лекалам геббельсовских листовок и методичек по запугиванию населения "большевистскими зверствами".

Что вы имеете в виду?

Елена Сенявская: Сравните тематику конференции и материалы геббельсовской пропаганды. Одна из самых запоминающихся фраз - о том, что большевистские варвары насилуют "всех женщин от 10 до 70 лет". Ее можно найти в дневниковой записи министра пропаганды Третьего рейха Йозефа Геббельса от 2 марта 1945 года: "...фактически в лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками. Это подтверждают поступившие к нам из восточных областей сведения о зверствах. Они действительно вызывают ужас. Их невозможно даже воспроизвести в отдельности. Прежде всего следует упомянуть об ужасных документах, поступивших из Верхней Силезии. В отдельных деревнях и городах бесчисленным изнасилованиям подверглись все женщины от десяти до 70 лет. Кажется, что это делается по приказу сверху, так как в поведении советской солдатни можно усмотреть явную систему". Позднее помощник рейхскомиссара Геббельса доктор Вернер Науман признался, что немецкая "пропаганда относительно русских и того, что населению следует ожидать от них в Берлине, была так успешна, что мы довели берлинцев до состояния крайнего ужаса".

Интересный нюанс: приглашающая сторона вводит термин "политика памяти". Не историческая память, а историческая политика? Этот тренд в науке, которой вы занимаетесь, сейчас главенствующий?

Елена Сенявская: Историческая память - это ядро национального самосознания. И ее искажение или пересмотр, безусловно, разрушающе влияет на идентичность, духовную самобытность народа. И когда этим пересмотром начинают заниматься политические элиты в угоду сиюминутным интересам, конъюнктуре, это чревато очень серьезными последствиями. Им не простит собственный народ.

Тогда вопрос: как встречало Красную Армию польское население? Только ли выстрелом в спину? Документы на эту тему только что выложил Росархив.

Елена Сенявская: Во всех документах, а это и доклады руководства частей и соединений вышестоящему военному командованию, и доклады военных советов фронтов руководству страны, в том числе Наркому обороны, Верховному главнокомандующему, пишут о том, что подавляющее большинство польского населения встречает Красную Армию тепло и с благодарностью. Приглашают в гости, угощают чем могут, предлагают всяческую помощь. Описывались случаи спасения поляками от немцев советских разведчиков, попавших в окружение военнослужащих, сбежавших военнопленных. Польские врачи и медсестры приходили в воинские части, предлагали свои услуги, польские женщины ухаживали за ранеными красноармейцами в госпиталях. Нет сомнения, что в Красной Армии видели освободительницу, а в СССР - дружественное государство.

Особенно это касается рабочих промышленных центров, бедных крестьян, которые ждали земельной реформы. Есть интересный документ об отношении жителей промышленной Лодзи к Красной Армии. При вступлении наших войск весь город был увешан красными флагами.

Но были и другие настроения, особенно среди зажиточного крестьянства, помещиков, части интеллигенции и католического духовенства. О них тоже можно прочесть в докладных записках политотделов. Упоминается и "настороженное", и "осторожное", и "враждебное" отношение этих людей, и высказывания в поддержку эмигрантского правительства в Лондоне, и недовольство тем, что пришла Красная Армия.

Вы говорите, что практически все зверства на территории Польши, приписаны советским солдатам. Кем приписаны?

Елена Сенявская: Например, самими поляками. Зачем это им было нужно? Чтобы обелить себя. Дело в том, что в годы оккупации немцы проводили очень жесткую дискриминационную политику, изощренно унижали поляков. Есть подробное описание того, как в разных районах Польши происходило онемечивание. Естественно, польское население по отношению к немцам, не только к тем, которые в качестве колонистов заселяли польские земли, приезжая из центральной Германии, но и к своим соседям, уроженцам местных территорий, с которыми долго жили бок о бок, испытывали жгучую ненависть. И она скоро вышла наружу, когда к власти пришла новая польская администрация, а часть немецких земель перешла под управление поляков. Дело доходило до того, что немцы искали защиты от поляков у советских военнослужащих... Так, в Донесении Начальника Политотдела 65-й армии генерал-майора Ганиева Начальнику Политуправления 2-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту Окорокову N 185 от 18 мая 1945 года "О состоянии работы среди немецкого населения" говорилось о том, что "хотя в городах жизнь уже наладилась, ... в деревне не хватает порядка... Особенно бесчинствуют проходящие мимо поляки. Они отбирают лошадей, грабят личное имущество... На поляков же жалуются и жители г. Рибниц...

Свое отношение к Красной Армии, которая гнала фашистов через Польшу, поляки воплотили в памятнике насильнику в Гданьске. Западные публицисты любят вспоминать и о "массовых изнасилованиях" в Восточной Пруссии, которые были якобы санкционированы советским руководством, чтобы "зачистить территорию". Это была одобренная наверху тактика?

Елена Сенявская: Война с памятью ведется и с помощью памятников: их или оскверняют, или сносят, или устанавливают не к месту. В прошлом году в городе Гданьске, бывшем немецком Данциге, который поляки получили только благодаря Советскому Союзу, некий студент Академии искусств рядом с Памятником советским воинам-освободителям, танком Т-34 на Аллее Победы, установил "памятник насильнику" - скульптуру, изображающую красноармейца, насилующего беременную женщину.

Но вот что интересно: осквернение памяти наших солдат началось в Польше еще до того, как закончилась Великая Отечественная война. В феврале 1945 года были установлены памятники советским воинам, павшим в борьбе за освобождение польского народа. Например, в городе Стшемешице уезда Бендзин, в городе Пшевурск и в Ченстохове. Так вот, монумент в Ченстохове был взорван в ночь со второго на третье мая 1945 года еще до своего официального открытия. Заряды были заложены внутри памятника, взрыв намечен на день открытия: провода от электродетонаторов были выведены прямо к микрофону, установленному на трибуне. Но что-то сорвалось, и памятник взорвался ночью, поэтому удалось избежать жертв.

Теперь к теме изнасилованных советскими солдатами жительниц освобожденной Европы... Если мы обратимся к документам военных лет, то обнаружим массу интересного. Например, насилиями и грабежами на польской территории занимались переодетые в красноармейскую форму власовцы, дезертиры немецких частей, в качестве акций устрашения - местные бандформирования. Что касается изнасилованных немок на территории Восточной Пруссии и в других районах, то есть данные, что этим занимались и сами поляки. Вот, к примеру, Донесение Политуправления 2-го Белорусского фронта N 0638 от 30 мая 1945 года "О взаимоотношениях между немцами и поляками", где говорится: "Немцы иногда без всякого основания изгоняются из своих квартир, поляки бесцеремонно забирают у населения весь их домашний скарб и скот; известно много случаев, когда поляки снаряжают подводы, объезжают на них немецкие населенные пункты, отбирая у жителей все их ценное имущество. Имеется много фактов насилий над немецкими женщинами...".

Елена Спартаковна, наверное, наши солдаты, вынесшие из заканчивающейся войны груз страшных личных потерь и нечеловеческих подробностей из контакта мирного русского населения с армией противника, не были белыми и пушистыми с женщинами врага...

Елена Сенявская: Акты мести и просто случаи девиантного поведения (в многомиллионной армии люди были разные, встречались и подлецы, и уголовники) были неизбежны. Но, во-первых, далеко не в таких чудовищных масштабах, которые пытаются нам приписать. А во-вторых, все они жестко пресекались военными трибуналами: за такого рода преступления следовали либо серьезные сроки тюремного заключения (8-10 лет), либо высшая мера наказания. Было несколько показательных судебных процессов, когда виновных в таких преступлениях расстреливали перед строем, не взирая на былые награды и заслуги. В архивах можно ознакомиться с приказами и распоряжениями...

А можно конкретнее: номер, дата, фамилии военачальников?

Елена Сенявская: Пожалуйста. Выйдя на земли Восточной Пруссии, 21 января 1945 года командующий 2-м Белорусским фронтом маршал Константин Рокоссовский издал приказ N 006, призванный "направить чувство ненависти людей на истребление врага на поле боя", карающий за мародерство, насилия, грабежи, бессмысленные поджоги и разрушения. Отмечалась опасность такого рода явлений для морального духа и боеспособности армии. 27 января такой же приказ издал Командующий 1-м Украинским фронтом маршал Иван Конев. 29 января во всех батальонах 1-го Белорусского фронта был зачитан приказ маршала Георгия Жукова, который запрещал красноармейцам "притеснять немецкое население, грабить квартиры и сжигать дома". 20 апреля 1945 года была принята специальная директива Ставки Верховного Главнокомандования N 11072 об изменении отношения к немецким военнопленным и гражданскому населению Германии. Так что попытка представить аморальное поведение солдат как одобряемую руководством страны и командованием Красной Армии тактику, чтобы вытеснить немецкое население с территории Восточной Пруссии, не выдерживает никакой критики.

На конференции в Польше собираются обсудить "экономические последствия советского военного присутствия". Что вы можете по этому поводу сказать?

Елена Сенявская: Давайте говорить только о фактах, которые подкреплены хорошо известными документами. Красная Армия оказывала населению тех стран, через которые проходила, реальную помощь. Известен случай, как в 1946 году в Варшаву из Москвы были вывезены троллейбусы, заложившие основу троллейбусного парка. Сталин тогда приказал Председателю Моссовета "не жадничать".

Есть архивные данные о том, когда, сколько и в какие крупные города были отгружены тысячи тонн продовольствия. Так, например, еще 26 сентября 1944 года специальным Постановлением Государственного Комитета Обороны "О помощи хлебом и медикаментами населению города Праги (Польша)" в распоряжение Польского комитета национального освобождения безвозмездно передавалось 10 тысяч тонн муки. 9 февраля 1945 года Постановлением ГКО городам Варшаве, Кракову, Катовице, Познань, Лодзь, Кельце, Радом, Ченстохов было отправлено 60 тысяч тонн хлеба. К слову, все это было вывезено из голодной разоренной советской страны. Еще живы наши люди, которые помнят, как голодало население в первые послевоенные месяцы и годы. Но продовольствие везли в Европу, "пострадавшую" от "вторгшейся" в нее Красной Армии.

Следующим номером польской конференции идет "депортация гражданского населения на принудительные работы в Советский Союз". Мои заставшие войну родственники много рассказывали о работающих у нас на стройках немецких военнопленных, но о польских домохозяйках слышу впервые.

Елена Сенявская: Реально в этой истории то, что после вступления наших войск на территорию Германии было принято решение о мобилизации в трудовые команды трудоспособных немцев, мужчин призывного возраста от 17 до 50 лет. Сначала их направляли работать на советской территории - восстанавливать разрушенное немецкой армией. Но по мере продвижения наших войск эти команды стали использоваться не столько в Советском Союзе, сколько в тех странах, где находились советские войска, в том числе и на территории Польши, для восстановления разрушенных немцами объектов инфраструктуры. Между тем трудоспособное мужское население - это мобилизационный ресурс германской армии, противника, который всегда рассматривается не как гражданское население, а как военнопленные.

Рассказывая об отношениях Красной Армии и гражданского населения освобожденных стран, вы ссылаетесь на отчеты политотделов советских частей и армий. А этим источникам можно доверять?

Елена Сенявская: Источники, которые я использую, самые разные. Это доклады Военных советов разных фронтов руководству страны, донесения политотделов, доклады военных прокуроров, докладные записки СМЕРШ... Политотделы отслеживали настроения людей, фиксировали их и докладывали наверх. Они не были заинтересованы в том, чтобы как-то исказить или приукрасить ситуацию. Их доклады вполне объективны, не причесаны, не приглажены. Главная задача политотделов - оповестить руководство о реальном положении дел, и на основе этой информации принимались решения по исправлению ситуации. За искажение фактов в отчетах человек мог не только поплатиться высокой должностью, но и оказаться под трибуналом.

Кстати

В Германии только что вышла книга известной писательницы Мириам Гебхардт "Когда пришли солдаты", в которой утверждается, что в западной зоне оккупации союзники изнасиловали миллион немецких женщин. Об этом рассказывают живые свидетели трагедии.

"По меньшей мере, 860 тысяч женщин и девочек, а также мужчин и мальчиков были изнасилованы солдатами союзных оккупационных войск и их помощниками. Такое происходило повсеместно", - так начинается книга.