— Настя, все привыкли к вам в образе эффектной блондинки. Почему вы вдруг покрасились в рыжий цвет?
— Я сделала это для сериала «В Бореньке чего-то нет». Дело в том, что с «Квартетом И» я снялась уже в двух фильмах: «Громкая связь» и «Обратная связь». И очень переживала, что в новом сериале буду ассоциироваться со своей прежней героиней Катей. А здесь совсем другая история, другой персонаж. И хотелось это подчеркнуть не только актерской игрой, но и за счет изменения во внешности. Вот мы с режиссером Никитой Власовым и решили сделать героиню рыжей. Почти вся наша команда отнеслась к новому цвету хорошо. За исключением Славы Хаита. Когда он увидел меня, спросил: «Ты кто?» — «Слава, это я». — «Что у тебя на голове? Это же завтра смоется? Нет? Так, мне надо это переварить». Но моя героиня Соня — простая и в то же время хитренькая девчонка, которая попала в кино и хочет всем понравиться. Мне кажется, ее характеру очень подходит рыжий цвет. Хотя на самом деле такого ядреного рыжего мы не планировали, произошла ошибка. Еще до съемок, заранее, я покрасила волосы, чтобы посмотреть, как это будет выглядеть. Нам понравилось. А перед самими съемками нужно было обновить окрашивание. И тут я попала не к своему мастеру. Когда себя увидела, точь-в-точь как Слава спросила: «Ты кто?» Потом позвонила режиссеру, все рассказала, а он в ответ: «Насть, завтра первый съемочный день. Мой голову много-много раз сегодня». Но это не помогло. Вот такая приключилась история. Конечно, мы хотели менее кардинальных перемен, но получилось то, что получилось.
— «Квартет И» — это прежде всего театр, а «В Бореньке чего-то нет» изначально — спектакль. И вы в нем играете. Между сериалом и спектаклем есть отличия?
— Не все актеры, которые играют в спектакле, снимались в сериале. Были замены. Может, это объясняется предпочтениями продюсеров и режиссера, а может, занятостью артистов. Например, роль, которую в спектакле играет Елена Ксенофонтова, в кино досталась Виктории Толстогановой. Еще в сериале появляется пять-шесть совсем новых персонажей: художник по костюмам (ее сыграла моя подруга Юля Топольницкая), актриса (Женя Вайс). Это, конечно, оживило историю. Но с кем-то работать было непросто, случались нестыковки.
Что касается меня, я играла того же персонажа, что и в спектакле. Но там у меня небольшая роль, а в сериале она разрослась. Леша Барац, Слава Хаит и Сережа Петрейков решили проблему просто: Соне добавили реплик и каких-то историй, взятых из моей собственной жизни. Например, в сериале есть ее монолог про сумочки и модную одежду. Я часто прихожу в театр и говорю всем: «Смотрите, что я купила». Ребята надо мной смеются, прикалываются. Но одно дело — их шуточки. И совсем другое — когда ты узнаешь свои собственные слова в сценарии. Сразу думаешь: блин, кажется, надо поменьше им рассказывать, а то в следующий раз они что-нибудь еще более личное про меня выдадут.
— Настя, накануне выхода «Бореньки...» на экраны вы написали на своей страничке в «Инстаграме», что еще не знаете, будете смотреть сериал или нет. Почему?
— В итоге все разрешилось само собой. Прилетел папа, и мы вместе за завтраком посмотрели первые две серии. У меня были причины, по которым я не хотела смотреть сериал: на этих съемках я не всегда чувствовала себя комфортно. Для меня любой проект, в котором я снималась, — это цепочка воспоминаний. И если на площадке мне было трудно, то я не смотрю фильм, чтобы снова не погружаться в негативные воспоминания. А если на съемках все было классно, легко и снималась я в свое удовольствие, как, допустим, в «Громкой связи», то фильм буду много раз пересматривать.
— Что же произошло на съемках «В Бореньке чего-то нет»?
— На площадке сошлось очень много моих друзей. А, как оказалось, с друзьями не так уж легко работать. Дело в том, что за годы кинематографического стажа у меня появился свой круг профессионалов, в которых я уверена. На каждом проекте я знакомлюсь с талантливыми людьми, записываю их контакты, с кем-то мы начинаем общаться, дружить. Так как «Квартет И» и «В Бореньке чего-то нет» мне очень дороги, хотелось собрать команду мечты: поработать с ребятами, с которыми я уже сотрудничала на других проектах, сформировать из них съемочную группу. Нам всем было важно, чтобы не пришли равнодушные, случайные люди. Я рисовала себе в голове идеальную картинку: мы все друзья и работать нам будет классно. Но не все мои ожидания оправдались. Я человек очень открытый. Со всеми в команде общаюсь наравне. Нахожусь на площадке ежедневно с шести утра до десяти вечера, и у меня не получается не общаться с людьми, не делиться с ними, мы часто с командой начинаем дружить. И для меня странно, когда кто-то из актеров разговаривает свысока с теми, кого я ценю и уважаю, или обижает их. Я совсем не терплю несправедливости. Но, как выяснилось, не всегда стоит заступаться и предлагать помощь — можно самой от этого пострадать. Поскольку я учусь на продюсера, то у меня, видимо, включилось вот это: я все знаю, я сейчас всем помогу. В итоге с некоторыми людьми мы общаемся как и прежде, но с другими разошлись как в море корабли.
— И еще эти съемки были омрачены вашей болезнью…
— Да, это меня тоже очень расстроило, потому что я заболела COVID-19 уже во второй раз. Вообще не ожидала, что такое может быть. Первый раз я переболела в апреле. Накануне у меня были долгие и тяжелые съемки второго сезона сериала «По колено». Когда нам сказали: «Съемки окончены. Всем спасибо!» — я стала мечтать об отдыхе, о море и солнце. Планировала на две недели улететь в теплые края. Но в тот же день, когда съемки закончились, я приезжаю домой, и у меня поднимается температура. Потом я понимаю, что не чувствую запахов. И вместо отдыха я три недели провалялась дома с «короной». Летом я снималась в нескольких проектах параллельно, в итоге заразилась на одной из площадок. И я пришла уже больная на «Мосфильм», на съемки «В Бореньке чего-то нет». Тогда мне казалось, что у меня просто ангина (сделала несколько тестов на ковид, все были отрицательные), и я на ногах это переносила неделю. Но с каждым днем мне становилось все хуже и хуже. В конце концов я пришла на съемочную площадку, меня загримировали, а я чувствую, что у меня волосы мокрые и все как в тумане, ничего не соображаю. Мне тогда вызвали «скорую», поставили капельницу. Команда меня с большим трудом отпустила домой, потому что артисту болеть нельзя. Планирование, мне кажется, это самое страшное и тяжелое, что есть в кино. Нужно собрать всех вместе, а у актеров идут параллельно другие проекты, как их соединить?
Так я на десять дней засела дома. Болезнь перенесла тяжело, у меня был сильный кашель, я два раза делала КТ. И очень переживала, что меня вырежут, уберут мои сцены. Мне казалось, что это мое кино, моя съемочная группа, которую я с таким трепетом подбирала… Мои опасения отчасти подтвердились — ребятам с болью в сердце пришлось вырезать меня из некоторых сцен.
— Настя, вы давно в профессии и добились определенного статуса. Наверное, сейчас уже можете выбирать проекты, в которых хочется сниматься?
— Мне очень не нравится это слово — «выбирать», потому что можно подумать, будто бы я села в кресло и говорю: «Ну, что вы мне предложите? Я выберу». На самом деле тебе присылают сценарий и приглашают на пробы. И в последнее время, если сценарий мне не нравится, я на пробы не иду. Хотя первые три года ходила всюду, чтобы и себя показать, и познакомиться с режиссерами, с кастинг-директорами. Я снималась во всем, куда меня утверждали, ни от чего не отказывалась. Было страшно: а вдруг не будет работы? И теперь кинокомпании, куда я всегда ходила на пробы, спрашивают: «А что такое, почему тебя не видно?» Недавно меня утвердили в сериал для ТНТ на главную роль. Но вместе с агентом мы приняли решение отказаться. Понимаю, что мне хочется чего-то другого. Я много работаю над собой, у меня большой опыт в кино, я в себе уверена, поэтому, конечно, хочется серьезной роли. И я уже могу себе позволить не прийти на кастинг, если мне не нравится сценарий. И еще я стараюсь смотреть, по силам мне проект или не по силам.
— А когда проект и режиссер вам нравятся, но вас не утверждают — сильно расстраиваетесь?
— Да, вот сейчас такое было. Я хотела попасть в проект «Анна К», который снимают и продюсируют Валерий Федорович, Евгений Никишов и Роман Кантор для Netflix. Мне очень нравится то, что делают Федорович и Никишов: «Эпидемия», «Перевал Дятлова», «Колл-центр». Так же режиссерами проекта являются Наташа Меркулова и Леша Чупов, с которыми мне посчастливилось поработать на проекте «Капитан Волконогов бежал», и я просто влюбилась в Наташу и Лешу. Утверждение на роль зависит от многих факторов: от актерской игры, от типажа, от видения режиссеров, от решения продюсеров. А не только от тебя и от того, как ты проявил себя на пробах. И даже если вы вместе уже работали, не факт, что тебя возьмут. Меня в «Анну К» не утвердили. И первое время я, конечно, переживала по этому поводу. Но я знаю актрису, которую утвердили вместо меня, она классная, и я понимаю выбор режиссеров и продюсеров.
Думаю, у меня все идет так, как должно. Кстати, летом я сама отказалась от участия в хорошем проекте. И мы с моей подругой актрисой Маргаритой Аброськиной решили отдохнуть и полетели в Париж. А через два дня после возвращения у меня началась ветрянка. Медики говорят, что такое может быть после коронавируса, так как иммунитет слабый и ты можешь подхватить все, чем раньше не болел. Потом я улетела на десять дней с другой своей подругой, певицей Асей, на Алтай, где мы медитировали, отдыхали, ходили по горам, занимались своим здоровьем. А потом у меня случилась радость: Венецианский фестиваль и «Кинотавр».
— Какой фильм вы представляли в Венеции?
— Фильм Наташи Меркуловой и Алексея Чупова «Капитан Волконогов бежал». У меня небольшая, но очень важная роль Раечки. Это было лучшее путешествие в моей жизни. Хотя попасть сейчас в Венецию очень сложно, и мы целый месяц занимались оформлением документов и билетов. До последнего момента, даже когда я уже получила аккредитацию, было тревожно: предстояло пройти кучу паспортных контролей, показать всем свои QR-коды, бизнес-приглашения. А вдруг все-таки не пустят! Но вот я прилетела в Венецию и очень отчетливо почувствовала себя счастливой. Хотя я все равно переживала, рисовала в своем воображении картинки: вот я выхожу на красную дорожку, а меня там никто не знает и не фотографирует. А вдруг я не успею причесаться и накраситься? Но все прошло идеально. Было много координаторов, которые контролировали каждое движение. Они все время находились возле меня и говорили: «Анастасия, через семь минут подъезжает машина. Вы, Юра Борисов, Аня Шевчук и Тимофей Трибунцев вчетвером садитесь в нее. Дальше по команде машина выезжает на красную дорожку». Нас встречали, как будто бы мы суперзвезды. Было очень приятно такое внимание и уважительное отношение. Помню, говорю Юре: «Как же классно!» А он мне отвечает: «Кайфуй! Наслаждайся». Мы с Юрой и Аней, его женой, знакомы десять лет, вместе учились в институте, правда, они на два курса старше. А с Аней мы вообще жили в общежитии. Нам по-настоящему комфортно вместе. И вот мы сели в машину, а по рации говорят: «Через три минуты по команде номер один сначала выходит Юра, мы ждем пять секунд, Юру снимает камера, он проходит вперед на фотоколл. Дальше по команде выходит Аня, потом Тимофей и Анастасия». Все было четко расписано по секундам.
Казалось бы, твоя задача лишь выйти на дорожку, кайфануть, порадоваться, осознать, что у тебя премьера и ты в Венеции, что тебя фотографируют. Но мне все равно было страшно выйти из машины. Тогда Тимофей Трибунцев сказал: «Пойдем за руку». Я ему отвечаю: «Тимофей, вы понимаете, сейчас вся Италия подумает, что мы с вами пара». Он такой: «Ну класс, Настюха, пойдем», — и взял меня за руку. Причем я его видела второй раз в жизни. В фильме у нас не было совместных сцен, но я один раз встретила его на гриме. А второй раз — в Венеции. И он оказался общительным, открытым и классным мужчиной. Его поддержка была очень мне приятна. Как оказалось, волновалась я зря. Вот что меня больше всего поразило: все фотографы знали мое имя. Передо мной на лестнице их сидело около ста, и они все говорили: «Анастасия, посмотрите налево, а сейчас направо».
— Почему вас это поразило?
— У меня осталась травма со времен моего первого «Кинотавра». Мы тогда приехали представлять фильм «Громкая связь» вне конкурсной программы. Перед выходом на красную дорожку меня не объявили, хотя должны были. И когда я встала напротив фотографов, они убрали свою технику. Они просто не знали, кто я. А ведь к тому моменту у меня было много проектов. В общем, понятен уровень подготовки и организации фестиваля. Другое дело — в Венеции. И дальше нас всех провели в зал к стульям с нашими именами. И вот самый волнующий момент — наш фильм, я же его до этого не видела. И более того, я не читала сценарий, потому что проект был засекречен.
— А как же вы снимались, не зная сценария?
— Мы знали только свои сцены. Фильмом занимались продюсеры из разных стран, планировалось, что он поедет по фестивалям, поэтому нельзя было ничего про него рассказывать. Мы подписали много бумаг о неразглашении. Режиссеры рассказали примерно, про что фильм, и я знала, кого играет Юра, какие у нас отношения. Но в основном меня касалась только моя роль, моя героиня. И вот я, наконец, увидела фильм. Такого, конечно, не ожидала. Я проревела от восторга весь показ. Для меня было удивительно, как Наташа и Леша все это написали, как наш оператор так красиво и мощно снял. Каждый кадр очень эмоционально на тебя воздействует. После просмотра зал встал и долго нам хлопал. Потом была вечеринка. Венеция, конечно, безумно красива. Я никогда там не была раньше, но теперь это мой любимый город, я очень хочу туда вернуться.
— Настя, а правда, что для этого проекта вам нужно было набрать вес?
— Да. Я пришла на пробы к Наташе и к Леше сразу после съемок сериала «Ле.Ген.Да», где играла спортсменку, которая занимается единоборствами. Для той роли много тренировалась с каскадерами, каждый день ходила в спортивный зал. В общем, была подтянутой и стройной. И Наташа с Лешей мне сказали, что в их фильме будут откровенные сцены, где должны быть видны мои грудь и бедра. И к началу съемок нужно поправиться на 10—12 килограммов. Но так как последние три месяца я усиленно занималась спортом, набрать вес быстро не получалось. Я все ела, но не поправлялась. Меня это очень удивляло, потому что обычно я быстро набираю вес. Я ела и булки, и пельмени, и хачапури на ночь. Мне пришлось полностью перейти на фастфуд. В общем, удалось поправиться до нужных размеров. Сейчас, наоборот, в прежние формы не могу вернуться. Прошел год с момента съемок, а я похудела всего на пять килограммов. Но я себя не насилую диетами и тренировками, потому что после всех стрессов, болезней, перелетов организм еще ослаблен.
— Если в жизни случится какая-то неприятность, кому из вашего окружения вы позвоните первым?
— У меня есть несколько ближайших подруг: Маргарита Аброськина, Настя Фролова, Оля Веникова, Алиса Лозовская. У нас даже есть чат в вотсапе под названием «Никого не слушай», но при этом там все дают советы. (Улыбается.) Так что, наверное, я позвонила бы девчонкам. Если что-то прямо серьезное случилось и мне нужна реальная помощь, есть мой лучший друг продюсер Даня Махорт. А если уж вообще какой-то треш, могу позвонить своему бывшему мужу (оператор Антон Зенкович. — Прим. ред.). Мы с ним в прекрасных отношениях.
— Бывший муж поможет?
— Да, Антон никогда меня не бросит в трудную минуту, так же, как и я его. Притом что мы сейчас очень редко с ним общаемся.
— А родители?
— Да, конечно, родители поддержат в любой ситуации. У нас поразительно откровенные, доверительные отношения. Мы дружим, можем вместе и шампанского выпить, и куда-то поехать, и поговорить по душам. В августе, к моей огромной радости, мама с сестрой переехали в Москву. Папа работает в другом городе, у него сейчас большой проект, но он к нам часто приезжает. Сбылась моя мечта, я могу приехать к маме после смены и поесть борща с котлетами. (Улыбается.) Иногда прошу ее: «Мам, налей мне борща в банку и котлет положи, повезу к себе домой».
— Настя, на личную жизнь, наверное, нет времени? Вы либо снимаетесь, либо восстанавливаете силы после съемок…
— Либо прихожу в себя после разбитого сердца и неудавшейся личной жизни. (Улыбается.) Не могу сказать, что у меня с этим как-то клеится. Я влюбляюсь в энергию, манеру общения, обаяние, чувство юмора, харизму. Человек может меня очаровать, классно пошутив. Мне нравятся яркие мужчины, а потом, когда мы начинаем общаться ближе, я понимаю, что ценности у нас разные. Моя мама считает, что я слишком требовательная. Я очень внимательно отношусь к тому, что человек говорит. Но когда после слов не следует действий — я разочаровываюсь. Меня это сильно ранит. Например, мужчина говорит, что завтра приедет, а потом, не предупредив, пропадает. Я даже боюсь представить, как этот человек может подвести в трудной ситуации. И с каждым разом мне все тяжелее и тяжелее с кем-то начать общаться, довериться. Еще мне встречаются мужчины, которые не могут, а может, и боятся взять на себя ответственность. А у меня сильный характер, во многих вопросах я жесткая. И мои предыдущие отношения так складывались, что только на мне лежало принятие всех решений.
— Обычно сильным женщинам тяжело найти спутника жизни, они, как магнит, притягивают слабых…
— Я умею быть слабой, и мне хочется быть спокойной, веселой, женственной. Но тогда рядом должен быть мужчина, который мне это позволит. Очень хочется встретить своего человека. Я мечтаю о семье, о детях, о домашнем уюте. И к выбору мужчины для создания семьи нужно подходить осознанно. Пока, наверное, не могу кому-то довериться целиком и полностью. Хотя сейчас я влюблена. Есть человек, который мне очень дорог. Но я не тороплю события. Считаю, что всему свое время, и я уверена, что все сложится тогда, когда это будет нужно, и самым лучшим образом.
0
25.00
