«Я схожу с ума», – поется едва ли не в каждой третьей популярной песне. Это столь затертый образ, что мы пропускаем эти слова мимо ушей. Но они перестанут казаться кокетливыми и легкомысленными, если посмотреть на результаты исследования британского благотворительного фонда Help Musicians, проведенного в 2014 году. Согласно им, 60% музыкантов страдают расстройствами психики. Другое исследование, организованное шведской компанией Record Union несколько месяцев назад, подняло этот уровень до 73%.
В последнее время все чаще говорится о том, что шоу-бизнес калечит психику артистов, причем в равной степени как не очень успешных, надорвавшихся на пути к славе, так и больших звезд. Леди Гага, Зейн Малик, Деми Ловато, Бритни Спирс и другие селебрити рассказывают о борьбе с биполярным расстройством, депрессией и другими психическими проблемами. Международный день психического здоровья, отмечаемый 10 октября, дает еще один повод поговорить о связи творчества, карьеры и душевных болезней.
Творчество и сумасшествие – от возвышенного экстаза и восхищенности до мрачного безумия – вечная тема в искусстве. Но для рок-культуры ненормальность стала своеобразным культом. Поскольку рокеры, пусть порой и очень условно, но все же бунтуют против мещанства и обыденности, то среди них безумие (желательно, конечно, не клиническое) воспринималось как один из способов противостояния этой самой обыденности.
Некоторые считают, что занятия искусством вообще немного напоминают психическое отклонение: что за странное желание придумывать, создавать какие-то миры, образы, истории? Есть мнение, что особенностями творчества некоторых артистов мир обязан их психическим расстройствам. Кто-то видит в психических проблемах полезный стимул – не будь у какого-то музыканта, допустим, депрессии, не было бы и проникновенных песен. Однако хотелось бы напомнить о другой стороне – когда психическое нездоровье становилось препятствием для полноценной творческой жизни.
Искать и потеряться
Современная музыка была бы совсем другой, если бы Сид Барретт, лидер британской группы Pink Floyd, остался в здравом уме. Судя по дебютному альбому группы 1967 года The Piper At The Gates Of Dawn и его роли в истории рока, Барретт мог бы стать столь же влиятельной фигурой, как Дэвид Боуи. Но, к сожалению, все его творческое наследие – это упомянутая пластинка, да еще пара хаотически записанных сольных дисков. Pink Floyd заняли место в пантеоне рок-идолов, но уже без Барретта.
Роджер Кит Барретт (его настоящее имя) вырос в обеспеченной британской семье. Родители поддерживали увлечения ребенка музыкой и литературой. В середине 1960‑х он, студент Лондонского колледжа искусств, присоединился к группе, которая никак не могла выбрать название и стиль (их швыряло от «Мегасмерти» (Meggadeaths) до «Чайного сервиза» (The Tea Set). Харизматичный Сид дал группе смысл, направление и название, под которым она прославилась, – Pink Floyd. Он был автором всех ее ранних песен. Свою и без того бурную фантазию Барретт подстегивал регулярными дозами наркотиков, прежде всего ЛСД. В ту пору этим сложно было кого-то удивить, но именно Барретт стал одной из первых жертв «психоделической революции». Очень скоро коллеги и друзья начали замечать, что Сид теряет социальную адекватность. Он все больше времени проводил в наркотических грезах и все меньше в реальности. Из-за этого срывались концерты, записи и даже простое дружеское общение стало проблемой. Чтобы спасти ситуацию, Pink Floyd позвали к себе еще одного гитариста, близкого друга Барретта Дэвида Гилмора. А весной 1968‑го Барретта попросили из группы. Он пробыл в статусе сверхновой звезды чуть больше года.
Психика Сида не выдержала активных экспериментов с расширяющими сознание веществами. То, что казалось некоторым его ровесникам просто веселым приключением, стало для Барретта трагедией, путешествием в один конец.
Травма оставленности
Исключение Барретта из коллектива оказалось чрезвычайно болезненной историей для всех сторон. Это не было хладнокровное увольнение, когда из проекта выкидывается проблемный человек, а оставшиеся с облегчением устремляются к новым высотам. Хотя Барретт не завязал с наркотиками, музыкантов Pink Floyd не оставляло чувство вины. Они как могли помогали Барретту, возились с ним, работали над его сольными альбомами. Более того, группа не была уверена, что сможет обойтись без столь яркого автора, и некоторое время обсуждалась идея вывода Барретта «за штат»: он остается в группе как композитор, просто не появляется на сцене. Но даже это не получилось – Сид полностью ушел в свой отдельный мир.
Он считал, что друзья бросили его, и многие годы успехи Pink Floyd вызывали у него ревность, но образ жизни Барретт менять не желал. Травма, полученная из-за разрыва с группой, оказалась крайне тяжелой. Вкупе с бесконечными психоделическими трипами она подорвала его душевное здоровье.
Однажды, еще до очевидных проблем с психикой, Барретт с приятелем решили стать учениками индийского гуру. Барретт получил отказ – дескать, он еще слишком молод. Позже друг вспоминал, как тяжело Сид это воспринял, и утверждал, что именно с того момента стал замечать странности в поведении Барретта. Смерть отца также сильно повлияла на молодого человека. А еще были разрывы с девушками, каждый из которых он переживал тяжело, с нервными срывами. И, наконец, увольнение из Pink Floyd. Получился замкнутый круг: психические проблемы привели к увольнению, а увольнение усугубило проблемы.
Многие музыканты считали за честь помочь Барретту в записи его сольных альбомов, но быстро обнаруживали, что работать с ним очень непросто. Вскоре Барретт объявил, что не может найти подходящих людей для сотрудничества, и оставил занятия музыкой.
Неузнаваемый друг
Характерный случай произошел летом 1975‑го. Pink Floyd как раз заканчивали работу над посвященной Барретту композицией Shine On You Crazy Diamond («Сияй, брильянт безумный»), как вдруг в студии появился сам герой песни. Друзья первое время не могли понять, кто этот полный лысый человек со сбритыми бровями, настолько Барретт изменился внешне. Когда Барретт ушел, Гилмор и Уотерс разрыдались. Было невозможно поверить, что талантливый остроумный красавец, которого они знали еще несколько лет назад, и этот неожиданный гость – один и тот же человек.
Долгие десятилетия Барретт прожил в родительском доме в Кембридже, избегая журналистов, знакомых и вообще любых контактов. Говорили, что он любит работать в саду. Едва ли не единственным человеком, общавшимся с Барреттом, была его сестра Розмари. Она говорила, что брат пишет книгу об истории искусства, продолжает интересоваться музыкой и множеством других вещей. Он умер в 2006‑м в возрасте 60 лет от рака поджелудочной железы. Несмотря на то, что он несколько раз попадал в больницы, официального психического диагноза у Барретта не было. Никто так и не смог объяснить, что же случилось с «безумным бриллиантом».
Парень с пляжа
Казалось бы, что может больше соответствовать здоровой психике, чем песни про серфинг, пляж, волны, девушек в купальниках и хорошую погоду? Именно с них началась карьера Брайана Уилсона – лидера и главного композитора американской группы The Beach Boys. То, что ранее было сказано про Барретта, применимо и к нему: современная музыка была бы иной, если бы психические проблемы не помешали Уилсону в его работе. А ведь он строил грандиозные планы по преображению популярной музыки.
В начале 1960‑х Уилсон, два его младших брата, кузен и приятель объединились в группу, которую назвали The Pendletones. С нелегкой руки звукозаписывающей компании (бизнесмены даже не спросили у артистов их мнение), коллектив стал называться The Beach Boys. Группа использовала охватившую Калифорнию моду на серфинг и быстро завалила слушателей серф-гимнами: Surfin’ Safari, Surfin’ USA, Surfer Girls и тому подобными. Сами же братья доскам для серфинга предпочитали гитары.
Уилсон едва ли не первым в истории рока стал продюсером собственных песен, то есть взял процесс записи и создания звучания в свои руки. Для этого нужно не только разбираться в технике звукозаписи, но и иметь четкое видение того, каким должен быть конечный результат. Уилсона этот процесс явно увлекал, он любил создавать звук и для других артистов. В то время как большинство его коллег думали только о мелодиях и о том, как бы записать песни так, чтобы всё хорошо было слышно, Уилсон не останавливался на «хорошо», ему хотелось экспериментировать.
Триумф и надлом
Во время гастролей 1964 года Уилсон пережил нервный срыв. На борту самолета его охватила паническая атака, и он решил отказаться от путешествий и живых выступлений, сосредоточившись на работе в студии. Срыв стал следствием напряженнейшего рабочего графика: постоянные перелеты, путешествия, работа одновременно со многими группами.
В то же время он открыл для себя ЛСД и с восторгом предался экспериментам с этим веществом, объясняя всем, что оно дало ему совершенно новый взгляд на музыку. Уилсон считал, что психоделическая культура радикальным образом изменит поп-музыку. Он даже придумал слово «психоделикатесы». Вскоре Уилсон начал слышать голоса в своей голове даже в трезвом состоянии. Это смутило, но не остановило его.
Выпущенный в 1966 году альбом Pet Sounds поразил самих The Beatles и сильно повлиял на их работу над пластинкой Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band, которая, в свою очередь, считается новаторской. В списке 500 величайших альбомов всех времен, составленном журналом Rolling Stone в 2003‑м, Pet Sounds стоит на втором месте, уступая лишь вышеупомянутому диску The Beatles.
Pet Sounds вышел под именем The Beach Boys, но по сути это была авторская работа Уилсона. Пластинка стала триумфом Уилсона, демиурга нового звучания. Его провозглашали гением, а голова гения разрывалась от переизбытка замыслов и желания сделать что-то невероятное. Он принялся за следующий альбом, который должен был называться Smile. «Это тинейджерская симфония, посвященная Богу», – объяснял он кратко.
Путь вниз
Однако вместо выпуска нового шедевра Уилсона ждал глубокий душевный кризис, развернувший его жизнь совсем не в том направлении, на которое он рассчитывал. Сошлось несколько факторов. Прежде всего Уилсон, как и Барретт, был, скорее всего предрасположен к психической болезни. Диагнозы, которые ставили ему в разное время врачи – шизоаффективное расстройство, биполярное расстройство, – не возникают из ниоткуда. Ситуацию ухудшило и то, что в качестве лекарства для своего психического состояния он выбрал наркотики и алкоголь. Всё это происходило на фоне сильного нервного напряжения, в которое он себя вогнал, желая выпускать одну революционную пластинку за другой, и непонимания со стороны близких людей.
Участники The Beach Boys не одобряли эксперименты старшего брата ни в наркотиках, ни в творчестве. Им казалось, что Уилсон рушит их карьеру, чересчур увлекаясь музыкальной заумью. Все считали, что группе нужно вернуться к веселым песням про пляж и океан. Работа над Smile была прекращена.
Для Уилсона это стало шоком, он начал замыкаться и удаляться от дел группы. Через несколько лет из лидера и идеолога The Beach Boys он превратился в измотанного тяжелыми психозами человека, не способного сосредоточиться, чтобы сделать полноценный альбом. «Зачем они называли меня гением? – сокрушался он позднее. – С этого-то всё и началось. Я никогда не считал себя гением, я просто знал, что у меня есть талант».
На проблемы с карьерой и психикой Уилсон ответил увеличением дозировки и ассортимента наркотиков. Долгое время его лечил врач Юджин Лэнди, которого друзья Уилсона считали шарлатаном, пичкающим музыканта лекарствами и выкачивающим из него деньги, и в 1992 году через суд добились его отстранения.
Уилсон все-таки доделал альбом Smile – почти через 40 лет после начала работы над ним. И получил за него «Грэмми». С конца 1980‑х Уилсон начал постепенно возвращаться в шоу-бизнес. В 1991 году он выпустил свои первые мемуары, а в 2016‑м – вторые. В них он подробно пишет о психических проблемах и раскаивается в увлечении ЛСД.
Дикий Уэст
Если Уилсона очень смущало, когда его называли гением, то рэпер и продюсер Канье Уэст всегда с видимым удовольствием носил этот титул. Он заявляет, что планирует получить 100 наград «Грэмми» (сейчас у него 22) как зримое признание своего вклада в музыку, хотя в величине этого вклада никто особо и не сомневается.
А тем, кто сомневается, Канье готов все объяснить, не жалея громких слов. Долгое время публика находила такую похвальбу «довольно милой», ведь это обычный и едва ли не обязательный стиль для рэпера. Уэст также известен склонностью к внезапным эмоциональным эскападам и неожиданным выходкам: например, в 2009 году во время вручения награды MTV певице Тейлор Свифт Уэст прорвался на сцену и заявил, что приз по справедливости должен принадлежать Бейонсе. Вроде бы просто очередной скандал. И лишь три года назад открылось, что за таким поведением может стоять биполярное расстройство.
«Назовите мне гения, который не был бы безумен», – вопрошал Уэст в песне Feedback с альбома 2016 года The Life Of Pablo. Вскоре после релиза именно этой пластинки мир узнал о психических проблемах артиста.
Выход этого альбома сопровождался невероятной активностью Канье в Twitter – каждый день он писал что-то самовозвеличивающее, проклинал врагов, поучал, пророчил. Его явно несло. Вскоре он устроил сцену на популярном телешоу Эллен Дедженерес, к полному недоумению ведущей превратив светскую беседу в странный и долгий монолог.
Публичные исповеди
Начавшийся осенью того года тур был отмечен различными неожиданными заявлениями Уэста со сцены и в Twitter. Он ссорился с коллегами. В конце концов очередь дошла до старого друга рэпера Jay Z, которого Уэст сначала публично упрекнул в том, что тот не утешил его, когда из Парижа пришли известия о нападении грабителей на жену Канье – Ким Кардашьян. А последним заявлением в этом ряду было такое: «Я знаю, ты нанял киллеров, пожалуйста, не присылай их ко мне. Поговори со мной как мужчина». После этого Уэст ушел со сцены, выложил в Instagram 99 странных фотографий, а на следующий день пришли новости о его госпитализации в психиатрическую клинику.
Именно тогда поклонники обратили внимание на то, как много в текстах с The Life Of Pablo намеков на психические проблемы. Выйдя из больницы, Уэст дал несколько интервью, в которых рассказал, что уже давно страдает от биполярного расстройства, принимает лекарства и что он склонен к серьезным нервным срывам. Это явно облегчило дальнейшие отношения Уэста с общественностью. Напряжение ушло, когда стало понятно, что за многими эскападами артиста стоит нечто иное, нежели раздутое самомнение. К счастью для Уэста, сейчас приветствуется открыто говорить о подобных проблемах. Раньше такой человек рисковал стать аутсайдером, но теперь он скорее получит сочувствие и поддержку общества.
0
44.25
