Дожили. «Вор в законе» отныне клеймо неудачника. Депутаты Госдумы одобрили поправки к статье 210 УК, карающей за организацию преступного сообщества. «Занятие высшего положения в преступной иерархии» – до 15 лет отсидки. Или даже все 20 – пока окончательно не решили. Но что характерно – принятые поправки целенаправленно бьют по организаторам преступных сообществ, так что войну, получается, объявили не просто преступности, а тем, кто ею верховодит? Но за что? И почему именно сейчас?
«Поправки, безусловно, радикальны и беспрецедентны по своей жёсткости», – отреагировал в «Российской газете» зампред думского комитета по безопасности Александр Хинштейн. А далее рупор официоза ненавязчиво разъясняет: мол, по мнению депутата, изменения законодательства нанесут «ощутимый ущерб» по такому институту, как «воры в законе». Непонятливых и сомневающихся, таким образом, ткнули носом в самую суть. Удивительно, но всегда немногословная и практически невидимая часть нашего общества, похоже, намёк уловила с лёту. В публичном пространстве – в популярном Telegram-канале «Расстрига» (ну не на газетных же страницах, в самом-то деле, и уж тем паче не в телевизоре) – появился Алимжан Тохтахунов – Тайванчик. Надо объяснять, кто это? Недоумевая по поводу законодательных изменений, Тайванчик заверил, что лихие времена канули в далёкое прошлое и нынче к авторитетам ходят лишь за советом да помощью, а уж если те в кои веки собираются вместе – так лишь о делах скорбных «перетереть».
А «судить человека за то, что его считают элементом высшей преступной иерархии, – неправильно». Понятное дело, выступление Тайванчика в публичном пространстве – никакая не самодеятельность. «Законники» отчаянно «семафорят» кому-то: мы всё поняли и заранее дико извиняемся. Да только за что нас, начальник?
Отчего так громко ропщут?
Говорил же вам Глеб Жеглов: наказания без вины не бывает! Обратили внимание, на каком уровне принимались поправки и как лихо за них проголосовали в первом чтении? А ведь обычно поправки такого рода, профильные, согласовываются с МВД. В данном же случае – никаких сообщений о ведомственном согласовании. Оно вообще проводилось? Пишут: «обсуждали с экспертами». С какими? Почему появились такие сомнения, объяснимо. В правоохранительных органах к «законникам» относятся трепетно. В обиду давать их не принято. Объясняют феномен так: самая эффективная борьба с преступностью – профилактика. Побеседовали с «законником» о делах его подопечных – провели профилактическую работу. Как бы одним преступлением меньше. Понятно, что уголовные «понятия» не позволяют блатной верхушке сдавать своих. Но ведь то теория, а практика – совсем иной коленкор. За долгие годы у правоохранительных органов и тех, от кого они охраняют наше общество, наладился во многом полезный и взаимовыгодный симбиоз. Хотя и сомнительный как в плане законности, так и блатных «понятий». Согласитесь, ну какой смысл жёстко прессовать верхушку воров, переиначивая ради этого законодательство, если легко и просто с ними сесть и поговорить? Да хоть у Тайванчика спросите!
Вот и выходит, что «решать вопросы» привычным способом, договариваясь о чём-то в рамках налаженных схем, видать, более не с руки. Очевидно же, что власть не настроена вести диалог. И «законники» это поняли – да поздно! Так что же всё-таки произошло? Пока есть две версии, как-то объясняющие, почему «наверху» действуют неожиданно жёстко и решительно. Пофантазируем, раз уж нам так и не сообщили, в чём кроется истинная причина неожиданного закручивания гаек.
Аркадий ГАНЕЕВ, адвокат, член Адвокатской палаты Москвы:
– Как мне кажется, поправки в 210-ю статью УК принимают для борьбы с набирающей популярность идеологией АУЕ. Сейчас в законе не предусмотрена ответственность за причисление себя к социальной группе «воров», а в поправках как раз идёт речь об ответственности за само по себе причисление кого-либо к высшим должностям в преступной среде. Это будет капитальный удар по воровским понятиям, блатной романтике, по колониям. Пока, чтобы привлечь условного «вора» по той же части 4 статьи 210 УК РФ, следствию надо доказать факт совершения тяжкого или особо тяжкого преступления людьми, входящими в группу, имеющую признаки ОПС – наличие иерархии и т.п. Никто не даёт показаний (это наглядно продемонстрировало недавнее дело Захария Калашова). А при введении поправок необходимость доказывать очевидное, судя по всему, отпадёт.
Быль то или небыль, да только завелась у бояр от их служебного усердия кубышка со златом. Хранить её дома, в палатах, на виду у всех, не с руки. Мало ли. А был у тех бояр друг сердечный. В заморских странах живал. Он и предложил боярам поместить кубышку в банк. Но не на счёт, а в хранилище. Так и сделали. И вот, казалось бы, и банк надёжный, и страна не Расея, а кубышка возьми да и пропади с концами. Много миллиардов в ней лежало. Заплакали бояре, кинулись к другу сердечному: верни, супостат, кубышку! Да куда там. Нет кубышки нигде. И ведь в чём главная засада: не собрать такие деньжищи наличными. А банковский счёт – да кому он нужен?! Палево одно для чиновников. Злато пропало, его не вернуть. Дружинник рад бы потери компенсировать, да никак невозможно. Одно только ему теперь и осталось – сложить буйну голову. Такая вот сказочка. Или – быль?
Полгода назад в воровском сообществе случилась большая неожиданность. Можно даже сказать – революция. Смыло «чёрную масть». Говоря более понятным народу киношным языком, «крёстным отцом» впервые за долгие годы стал «белый», славянин Шишкан. Он же 54-летний Олег Раменский. Он же Шишканов. Казалось бы, «чёрная масть» засела на российских просторах крепко-накрепко. Шакро, которого недавно закрыли. А до него – Дед Хасан. Оба – курды-езиды, но по воровским меркам оба «грузины». «Чёрные», как по воровской масти. Согласно блатной иерархии, сменить Шакро тоже должен был «чёрный» – то ли Гули (в миру – азербайджанец Надир Салифов), то ли грузин Тариэл Ониани (Таро). Но «законники», среди которых «белых» было раз-два и обчёлся, выбрали первым среди равных Шишкана. Объяснили: так надо.
Месть за украденную кубышку
Сколько нынче в России «воров в законе»? Это, говорят, как считать. «Росбалт» вот пишет, что в одной только Московской области их под 400, а «Ура» – что по всей стране не более 400. Изменились воровские понятия, изменилось и сообщество – до неузнаваемости. В 90-е настоящих «законников» фактически выкосила молодая бандитская поросль. Коронованного по старым традициям симферопольского «каталу», добряка Женю Хавича, «решавшего все вопросы» не только в Крыму, но и, на минуточку, в Израиле, расстреляли из автоматов его же «шныри», братья Любичи. И с них за это никто не спросил «по понятиям». Вся система в итоге расшаталась настолько, что «короноваться» могли даже те, кто не мотал срок (в прессе их иногда именуют «апельсинами», но у «законников» это название вызывает язвительную улыбку – похоже, что термин придуман кем-то нарочно). За пару десятилетий «чёрная масть» наплодила столько мнимых «законников», что даже пересчитать их по головам теперь проблема. Но автор романов «Путь русского гангстера» и «Исповедь русского гангстера» Михаил Орский (про которого пишут, что он – «рэкетир на пенсии») всё-таки подсчитал: «Из 430 «воров в законе» 240 – грузины. Русских среди криминальных авторитетов – 52 человека». Это те, в ком нет никаких сомнений. «Апельсинов» Орский не пересчитывал.
Михаил ОРСКИЙ, писатель:
– Все, с кем я на эту тему говорил, обескуражены. Организованной преступности у нас в стране, по сути, не осталось. Можно по-разному относиться к Путину, но он реально сломал ей хребет. Только зачем же добивать остатки? Кто будет «держать» улицу? Кто будет контролировать ситуацию с этнической преступностью? Я надеюсь, эта «тема» направлена против каких-то коррупционных команд типа Арашукова и прочих расхитителей, а не против блатных. Если задавят «законников», им на смену придут этнические группировки. И они не найдут общего языка с правоохранителями. Те же таджики, это самая опасная этническая группа. А у нас в стране сотни тысяч таджиков. Так что если эти поправки направлены против традиционной преступности, то это близорукая позиция властей. Традиционная преступность – их союзники против терроризма, против беспредела, против наркоторговцев, против сутенёров.
Казалось бы, при таком раскладе «чёрная масть» запросто могла снова вытолкнуть наверх своего ставленника – перевес голосов налицо. Тем не менее «авторитеты» с фамилиями Чантурия, Когуашвили, Туркадзе и Парпалия проголосовали за «белого», Шишкана, а не за «чёрных» Гули и Таро, считавшихся фаворитами. Лет 10 назад Шишкан жил в Испании – в стране, где в банковских ячейках до недавнего времени хранилось немало кубышек со златом. А Шишкан и ему подобные за этими кубышками зорко приглядывали. Как позже выяснилось, не очень-то зорко. Поговаривают, что неожиданное возвышение Шишкана – попытка воровского сообщества договориться с боярами, у кого пропала кубышка. Мол, всё осознали, сами в шоке, ищем концы – сбились с ног. А вот и наш новый старшой, Олегом звать. И местный колорит знает, долго жил в Испании, и к «чёрной масти» – предположительным похитителям злополучной кубышки – никакого отношения не имеет. Любите да жалуйте.
Поговаривают, что Шишкану отмерили полгода на то, чтобы вернуть кубышку законным владельцам. Но тот не справился. Не оправдал доверия. Поняв, что дело плохо, «законники» предложили решение. Мы-де соберём промеж своих деньги, поскребём по сусекам в общаке, да и отдадим должок. А им в ответ – а как вы, почтенные, себе это видите? Уважаемый человек, всем известный, а ему какие-то преступники, пусть и авторитетные, дань собирают?! А ну кто узнает?! Это же скандал на весь белый свет! Вот и рассудили в итоге: шут с ними, с пропавшими миллиардами. Но те, кто за них нёс ответственность, ответят сполна.
«Арестантский уклад един», говорите?
Но есть лютовству законодателей и другое объяснение. Год назад правительство не поддержало поправки в закон «О СМИ», предложенные сенатором Антоном Беляковым. Речь шла о том, чтобы в досудебном порядке блокировать в интернете сообщества, пропагандирующие криминальную субкультуру, так называемые сообщества АУЕ («арестантский уклад един»). Зародившись на бескрайних просторах Забайкалья, истоптанных миллионами ног каторжан, «субкультура АУЕ» неожиданно быстро расползлась по стране, создавая повсюду сообщества из тысяч юнцов, возомнивших себя «ворами». Напрасно Беляков бил в набат, мол, ситуация настолько запущена, что малолетние адепты АУЕ уже собирают «общак» на обустройство «параллельной структуры власти» – как у взрослых преступных авторитетов. А вскоре серия нападений на школьников и учителей в Перми и Улан-Удэ подтвердила серьёзность намерений последователей АУЕ. И в президентском Совете по развитию гражданского общества вынуждены были признать, что сообщество взяло под контроль учебные заведения в 18 регионах России! Началась эпидемия, лекарства от которой у власти не было. В самом деле, откуда – в стране, где полмиллиона граждан сидят за решёткой?! А тем временем старший помощник главы СКР Игорь Комиссаров демонстрировал потрясённой общественности глубину дна: оказывается, в Забайкальском крае в каждой школе есть обеденные столы для «опущенных». «Вот это всё подтвердилось! – настаивал Комиссаров. – И то, что в каждой школе есть «общак»!
Ольга РОМАНОВА, правозащитник:
– Для чего эти поправки? Для того, чтобы богатые, влиятельные, всепроникающие «воры в законе» не подменяли собой власть. А к тому уже практически пришло. Путин пошёл по пути Саакашвили и внёс очень похожие поправки в российский УК. Но всё это может обернуться большой бедой. Ведь сейчас правоприменители предъявляют ст. 210 УК гражданам, которые обвиняются в совершении экономических преступлений, например братьям Магомедовым или сенатору Арашукову. Можно их назвать криминальными лидерами? Вряд ли. Но если очень надо, то лидером ОПC может стать, таким образом, любой. Скажем, выявлены хищения на предприятии. Арестован бухгалтер. А кто создал группу? Наверняка директор. И даже собирал для этого дела сходку, назвав её собранием акционеров. Так до чего угодно можно дойти.
В августе прошлого года в Екатеринбурге – городе с развитой криминальной субкультурой – оперативники ФСБ задержали двух молодых людей по подозрению «в организации экстремистского сообщества АУЕ». Подозреваемых этапировали из Екатеринбурга прямиком в Лефортово. Правоохранители, похоже, начали прозревать. Но как побороть эту самую АУЕ, если подавляющее большинство её членов – несовершеннолетние? По закону – никак, это вам любой юрист подтвердит. Впрочем, есть один рецепт – притянуть за тестикулы тех, кто стоит за сообществом. Криминальных авторитетов. Голосуя за поправки к 210-й статье УК, власть как бы сигнализирует воровскому сообществу: вы нам создали нерешаемую проблему, но и за нами не заржавеет. Не хотите проблем? Тогда решите проблему АУЕ как-нибудь сами.
Война до полного уничтожения?
Буквально на днях из красноярского УФСИН прошелестел слушок: там обустраивают специальную тюрьму для «воров в законе» и некоронованных, но авторитетных фигур. Это будет первая в стране спецтюрьма, стены которой полностью изолируют лидеров преступного сообщества от остального мира. Но изоляцию обещают полную – как хотите, так и понимайте. Этот слух подтверждает и редактор специализированного издания о криминальном мире России «Прайм Крайм» Виктория Гефтер: «Разговоры об этом ходят не первый год – это будет совершенно уникальное пенитенциарное учреждение, где будет вестись планомерная работа по разложению и дискредитации «воров в законе». Пересажать их, впрочем, не самоцель, уверяет Виктория Гефтер: «Они и так сидят, 45 «воров в законе», 12 арестованы, 33 отбывают наказание. Тут, похоже, дело в чём-то другом». То ли в ограничении их влияния на «внешнюю среду», считает эксперт (и тогда подтверждается наша вторая версия, о слишком запущенной истории с АУЕ), то ли в провоцировании междоусобных стычек представителей конкурирующих воровских кланов. Драконовские меры в отношении «законников» принимались в советские годы, напоминает Виктория Гефтер, в 1947 году с разницей в две недели вышли указы: один – заменивший смертную казнь 25 годами, второй – поднявший сроки наказания за кражу с одного года до десяти лет. Для одних воров это стало веским стимулом «завязать», для других – пойти на службу к властям, для третьих – вступить в войну с отступниками. В итоге за несколько лет «поголовье» «законников» сократилось с нескольких тысяч до нескольких десятков.
Таким образом, депутатские поправки вполне могут разжечь новую междоусобицу – до практически полного истребления противоправного элемента. Жестоко, да. Но ведь законно? Страна у нас такая, особенная: если ты мне друг, то и я к тебе – всей душой. С доверием. А кто вышел из доверия, предал дружбу – для тех закон. Суровый, но справедливый.
КСТАТИ
Нам растолковывают, что-де смысл поправок заключён в том, что «вору в законе» придётся свидетельствовать против себя самого. Не признать себя «вором», отвечая на прямой вопрос служителя закона, он не имеет права – воровские понятия не позволяют. «Западло». Сказал: «Я не вор» – перестал быть «законником». В преступном сообществе с этим строго. А скажет: «Я вор» – тут же сядет на длительный срок. Но полагать, что «законники» вот так сразу взяли и сами себя раскрыли, наивно. Когда несколько лет назад в Грузии власти им объявили настоящую войну, «законники» запросто перестали себя признавать «ворами в законе». Взяли, и между собой передоговорились по этому «подлому» правилу. Спрашивают такого: «Ты вор?» А он – на голубом глазу – отвечает: «Не-а». И властям нечем крыть. Так что соль этих поправок, похоже, всё-таки в чём-то другом.
0
25.00
