«Мне даже толком не делали предложение — во всяком случае так, как это положено. Тогда мне это было и не нужно, а сейчас я вдруг пожалела...» — рассказывает Евгения Добровольская.
— Брюнетка я давно, и, кстати, мой родной цвет именно такой. А вот короткой стрижки у меня действительно не было много лет. И видимо, смена имиджа удалась, потому что меня теперь никто не узнает. Недавно мы дочери покупали школьную форму — Настя в этом году идет в первый класс. А мне, как многодетной маме, положена скидка. И вот показываю продавщице паспорт, а она: «Ой, у вас фамилия как у одной артистки». Не сразу поняла, что я, собственно, перед ней и стою. Не скрою, мне моя неузнаваемость нравится... Ну а понадобилась новая прическа для съемок в продолжении сериала «Двойная сплошная» для канала «Домашний» — у моей героини Анны теперь совсем другая жизнь, и надо было это как-то подчеркнуть.
В предыдущей части я снималась с длинными волосами, но там была романтичная история, а сейчас нам нужен более резкий образ. Да мне и самой скучно быть все время одинаковой. К счастью, я могу себе позволить делать все что угодно, потому что я характерная артистка. Это у тех, кто играет героинь, волосы постоянно должны быть определенной длины и одинаково уложены. Правда, в МХТ меня с челкой еще никто не видел, так что посмотрим, что они скажут. Ну а пока я безвылазно сижу в Ярославле на съемках «Двойной сплошной», где мы с младшими детьми Яном и Настей уже второе лето проводим.
— Прошлым летом вы в Ярославле были вчетвером — ваш муж Дмитрий Мананников работал на картине оператором. Сейчас он не здесь?
— Сейчас Дмитрий работает на другой картине в другом месте. А тогда случайно получилось. Он привез нас в Ярославль, и выяснилось, что нужен оператор. Меня спросили: «Женя, ваш муж здесь? Он сейчас свободен? Да? Очень кстати!»
— На этот раз в сериале с вами снялась и Настя. Это ведь ее дебют в кино?
— Ну, дебют — это громко сказано. У нее просто несколько эпизодов. Все снова вышло случайно. Я собиралась привезти Настю в Ярославль попозже, но нашей няне срочно понадобилось уехать к своему ребенку, и мне не с кем было оставить дочь в Москве. А Настя очень деятельная. Сначала она убиралась в моем вагончике, потом стала помогать гримерам и костюмерам — сумки им носила. Тут в Ярославль как раз приехала Василиса Немцова — моя сериальная дочка Юля, они с Настей знакомы еще с прошлого года и хорошо ладят, хотя Настя на несколько лет ее старше.
И вот Настя посмотрела, как маленькая девочка работает в кадре, подходит к режиссеру Владимиру Нахабцеву и говорит: «Я тоже хочу сниматься, придумайте для меня роль». А Володя ответил: «Что-нибудь напишем». Героиня Василисы ведь ходит в садик, в этих сценах снимается много детей — вот одну из девочек и дали играть Насте, причем у нее эпизод со словами. Она и гонорар, как положено, получила — первые заработанные ею деньги. Но дебютом я бы это не назвала. Думаю, Настя артисткой вообще становиться не собирается, у нее другая мечта — стать ученым, и как я понимаю, химиком.
— Помню, примерно в ее возрасте Ян играл с вами в нескольких спектаклях в МХТ…
— Просто тогда он был все время рядом со мной, даже в театре. И как раз понадобились дети в спектакль. Теперь Ян уже не играет. Он тоже не хочет быть артистом, слава тебе господи, совсем другие профессии рассматривает. И потом, я в это не очень верю: вот кто-то снимается с детства, чтобы потом стать артистом. Это в Голливуде такое случается, а у нас — нет.
— Но вы же стали актрисой, снявшись в фильме «Клетка для канареек» в детстве!
— Мне все-таки 17 лет было! Не такое уж и детство.
— Ну, в любом случае вы рано начали карьеру. И, кстати, во МХАТ, еще ефремовский, попали довольно молодой — в 26 лет, если не ошибаюсь?
— Сначала я работала в театре «Современник-2», а когда нас оттуда всем составом уволили, 13 человек остались на улице. И Олег Николаевич Ефремов взял всех в театр, целой командой. Сначала мы так командой и держались, и делали собственные спектакли. Потом стали постепенно вливаться в основную труппу. Помню, было страшновато выходить на сцену соСмоктуновским, Евстигнеевым, Мягковым, Калягиным, Саввиной, Лавровой, Табаковым. Но они не страшные оказались совершенно, наоборот! Все прекрасные, все великие, все гениальные, они не только сами любили сцену, но и давали возможность быть рядом с ними и учиться у них. Это сейчас какая-нибудь молодая дура начинает пальцы гнуть, не здороваться. А талант — он же должен быть щедрым! И вот артисты того поколения это доказали. Я очень многому у них научилась. Конечно, у всех непростой характер, но в трудную минуту наши великие проявляли удивительную человечность, говорили нужные слова. Помню, как я переживала какой-то очередной развод и в слезах жаловалась Татьяне Евгеньевне Лавровой: «Боже мой! Сколько раз можно начинать жизнь с нуля!» А она мне так весомо, убедительно: «Каждый день!»
— Я знаю, что Ирина Мирошниченко вам на рождение дочери подарила свое фамильное кольцо с топазом.
— Ирина Петровна уникальная женщина с каким-то потрясающим чутьем и вниманием к людям. Трижды она попадала в яблочко, когда подходила ко мне и спрашивала: «Жень, что ты так хорошо выглядишь? Беременная?» Казалось бы, в театре все на виду, но именно Ирина Петровна угадала и Николашу, и Яна, и Настю, когда в театре еще никто ничего не знал. В первый раз я удивилась, во второй раз уже напряглась, а в третий я ей радостно ответила: «Да, точно, я беременная!» И вся моя беременность Настей проходила под ее патронажем. Ирина Петровна мне постоянно звонила домой, потом в роддом, поздравила, а когда уже мы встретились, подарила кольцо с топазом. Это было очень трогательно! Кстати, у меня еще есть серьги, подаренныеЛюдмилой Марковной Гурченко — мы с ней с антрепризным спектаклем «Случайное счастье милиционера Пешкина» объездили всю страну и миллион раз выступали в каких-то районных ДК. Я не понимала: как здесь можно выходить и читать стихи? Но Людмила Марковна говорила: «А ты читай вверх, в вечность!» Ведь это же грандиозно! Кстати, она, в отличие от Ирины Петровны, терпеть не могла все мои беременности: «Женя, зачем эти дети?» У меня тоже сложный характер, и еще токсикоз мучил, так что мы с Людмилой Марковной даже поссорились. Что, конечно, не помешало мне ее обожать. Знаю, она так сказала, потому что очень трогательно ко мне относилась. А иногда я даже думаю: может, она была права?
— Настю вы в театр часто приводите? С артистами она знакома?
— Да, и она этим очень горда. Ведь многие наши артисты говорят голосами героев ее любимых мультиков. Настя очень любит Стаса Дужникова — он озвучивал Ральфа, и у нее есть и его автографы, и фотографии с ним. А Дмитрий Юрьевич Назаров ценен ей тем, что озвучивал персонажей в мультфильмах «Рататуй», «Семейка Крудс». Но больше всех Настя привязана к Ренате Литвиновой, которая тоже играет в МХТ, в «Свидетеле обвинения» — мы с Ренатой там партнерши. И вот она — Настин кумир. Мне кажется, Рената одурманила ее своими духами. Они постоянно щебечут друг с другом, лепечут — о чем, не знаю, я при этом не присутствую.
— Перед открытием сезона в МХТ успеете еще куда-нибудь съездить отдохнуть семьей? Или прямо из Ярославля — в Камергерский?
— К сожалению, выкроить время на отдых очень сложно. Недели свободной у меня не бывает практически никогда. Хотя весной получилось выкроить три дня — с тем чтобы вылететь ночью после спектакля, а вернуться утром в день следующего спектакля. И вот мы с Настькой ездили к моей подруге, журналистке Маше Слоним в Англию, в Девон. Жили в доме, если не ошибаюсь, XVI века, с соломенной крышей. Поездили на английских электричках. В общем, очень интересное путешествие было. И там сбылась Настина мечта — мы ведь с ней обе обожаем детективы, особенно «Шерлока Холмса» Конан Дойла, все истории знаем наизусть, и еще мы поклонницы английского сериала. И вот мы побывали в квартире Холмса на Бейкер-стрит — она оказалась на удивление маленькой: крошечные комнатки, узенькие лесенки, рассчитанные на очень худых людей.
— Вы говорите, Настя любит детективы? Видимо, к школе девочка готова: во всяком случае, читать умеет…
— Ее подготовили в нашем замечательном детском саду «Иван да Марья», в который до Насти ходили все трое моих сыновей, так что я бесчисленное количество раз за последние 30 лет поднималась и спускалась по одной и той же лестнице. Кстати, ни с одним своим ребенком я сама не занималась, у меня на это никогда не было времени, и потом, я нетерпеливая, не умею долго объяснять, начинаю сердиться, а дети расстраиваются. У меня абсолютно нет педагогических способностей. Учить должны специалисты, а мама — это мама, она должна просто любить своих детей. Думаю, в детстве эмоциональный фон важнее всего. И главное, чтобы родители вели себя разумно. Потому что я вот вспоминаю, какая я была молодая мама, это же ужас какой-то! Бедные мои старшие дети. Ну а младшим повезло больше: мама спокойна, мама с ними дома.
— Но тогда же вам нужно было крутиться. Это сейчас можно от чего-то отказаться.
— Я и сейчас от работы не отказываюсь, дело не в этом. Просто тогда, в молодости, казалось, что что-то мешает все время, мне было в тягость, что мы куда-то бежим, чего-то не успеваем. А сейчас я уже понимаю, что все успеть не получится, и рваться, собственно, некуда. При этом я не трачу времени на галиматью. Не хожу ни на какие презентации и тусовки — мне теперь уже интереснее побыть с детьми. И только работа не позволяет мне проводить с ними время еще больше. Сейчас, например, я играю Матрену Тимофеевну у Кирилла Серебренникова в «Гоголь-центре» в спектакле «Кому на Руси жить хорошо». Помню, когда я эту роль репетировала, Настя учила стихотворение для садика, а Яся — для школы. И вот они мне каждый свой стих прочли перед сном, а потом говорят: «Мама, а ты?» Ну я им и выдала монолог Матрены Тимофеевны. А там же жуткая история женщины, битой жизнью и мужем! В общем, мои дети потом полночи заснуть не могли.
— А сейчас что вы репетируете?
— В МХТ наша молодая актриса, я бы даже сказала — совсем юная, очень талантливая Оля Воронина решила попробовать себя в режиссуре и ставит «Вассу Железнову», у меня там главная роль. У нас в театре уже был этот спектакль, тогда я тоже долго репетировала Вассу, но там у меня не сложилось с режиссером, или у него со мной, но история вышла некрасивая. Ну я забыла и забыла. А сейчас мы сделали самостоятельные отрывки, показали, и нам было позволено продолжать, и это вылилось в спектакль на новой сцене МХТ, премьера которого состоится в новом сезоне.
— Вы играете Вассу? Неожиданно…
— Ну не могу же я до сих пор играть Нину Заречную, которую играла в ефремовской «Чайке». Мне хватает, наверное, разума, понимания и мозгов: такие роли я уже отыграла. Это хуже некуда: бродить по сцене в нелепой шляпе и изображать молодую. Хотя на Малой сцене МХТ идет спектакль «Гримерная», и там я раз в месяц играю как раз Нину Заречную. Это японская пьеса про театр, про артистов, про их несбывшиеся надежды, и там есть включения из Чехова. А моя героиня убивает молодую артистку за эту роль, за Нину Заречную. И в какой-то момент читает прекрасный монолог из четвертого акта. Помню, как я ни билась в юные годы, этот монолог у меня не получался. А теперь получился. Если бы Олег Николаевич Ефремов услышал — думаю, он бы порадовался.
— Интересно, есть ли что-то в жизни, что с вами не случилось и о чем вы жалеете?
— Пожалуй, со мной не случилось чего-то романтического. У меня, например, никогда не было свадьбы, белого платья. Мне даже толком не делали предложение — во всяком случае так, как это положено. Тогда мне это было и не нужно, а сейчас я вдруг пожалела, что у меня нет каких-то таких воспоминаний.
— Евгения, вот вы многодетная мать, и дети ваши сильно различаются по возрасту. Поделитесь опытом: в какой момент приходит понимание, что ребенка нужно от себя отпустить? Ведь сколько бы лет ему ни было, для матери он все равно остается крошкой…
— Нет, для меня не остается. С удовольствием, просто пинками отправляю выросших детей в самостоятельную жизнь. Другое дело, что они сами вечно не хотят. И знаете что? Не знаю, как у других, но у меня бывает такое ощущение, что я какая-то маленькая девочка. Иногда сталкиваешься с какой-то проблемой — ну вот, например, мы сейчас ремонт затеяли дома, а это — настоящая головная боль… И вот ты стоишь перед проблемой и думаешь: «Господи, как я могу это решить? Я же ничего не понимаю, я же маленькая!» И тут же вспоминаешь, что нет, не маленькая. Но от этого легче почему-то не становится. Все равно, какими бы мы ни были взрослыми, успешными — внутри каждого из нас живет ребенок, верящий в чудеса...
0
25.00
