1 июля сборная России одержала историческую победу над сборной Испании в 1/8 финала чемпионата мира-2018, а специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников видел не только эту победу, но и то, как жила в эти два с половиной часа на трибунах VIP-зоны светская и политическая Москва. И поделился подробностями этой жизни, иногда — почти интимными.
Машин с номерами АМР к VIP-входу «Лужников» в этот день подъехало больше, чем к шестому подъезду первого корпуса Кремля в день встречи Владимира Путина с правительством.
Водители в теньке недалеко от входа обсуждали… Нет, не шансы команд, а будет или нет дополнительное время и пенальти, потому что невозможно же здесь торчать до бесконечности, так что лучше бы все обошлось как-нибудь в основное время. И даже, по-моему, не так уж им было важно, в чью пользу обошлось бы.
— Пенальти будут,— убежденно сказал им глава «Боско ди Чильеджи» Михаил Куснирович, который был за рулем машины сам и которого они, конечно, сразу признали за своего.
Да они были тут как дети. Верили каждому слову, потому что он по какой-то причине был, черт возьми, убедителен.
— Проиграем, к сожалению,— пожал он плечами.— В основное время будет 1:1.
В лифте на трибуну №107 со мной ехал вице-президент Adidas Russia Антон Соколов. Он был в белой форме сборной России, и посвященные могли понять отчего. Сборная Испании заняла первое место в группе, и считалось, что это сборная России — у нее в гостях.
Испанцы и выбирали «домашний» цвет, то есть красно-желтый. Российские футболисты должны были в этот день носить «гостевую» форму, то есть белую. Знали об этом, повторю, немногие, поэтому трибуны в этот день, забитые, разумеется, российскими болельщиками, были, конечно, ярко-красными.
Испанцев было маловато, и первое время они все-таки более или менее громко покрикивали. Но этот стадион в этот день им было не перекричать. И в какой-то момент их уже просто не стало. Не стало слышно.
Перед матчем я спросил у полярника Артура Чилингарова, каким будет счет.
— 1:0,— уверенно ответил он.
— Когда забьем? — уточнил я: в конце концов, не должно было быть сомнений, кто выиграет, а было это делом времени.
— Во втором,— кивнул он.
— Почему во втором? — переспросил я.
— В первом не получилось,— вздохнул Артур Чилингаров.
Матч, понятное дело, еще и не начинался.
Его сосед, генеральный директор одного холдинга компании «Ростех», который, возможно, будет заниматься строительством батискафа (на нем Артур Чилингаров и Федор Конюхов и правда решили опуститься на дно Марианской впадины) Кирилл Шубский тут сказал:
— Я вот смотрю на этого мудрого человека (он кивнул в сторону Артура Чилингарова.— А. К.) с 1968 года, и первый раз прогноз его кажется мне сомнительным…
— Неужели 2:0 выиграют? — недоверчиво переспросил я.
— Эх, если бы…— вздохнул он.— Как тут можно выиграть…
Рядом, держа в руках листки со стартовыми составами, лихорадочно подсчитывали шансы, мне показалось, более профессиональные люди. Я среди них знал только спортивного топ-менеджера Андрея Баранникова.
— Пять защитников…— шепотом повторял он.— Пять… Зачем, Саламыч?..
— А в прошлый раз четверо-то не справились с Уругваем,— подсказывал ему сосед,— вот и решил, наверное, усилить… Может, не нашего ума дело…
Впрочем, он не производил впечатление человека, чьего ума это было не дело.
— А ваш прогноз? — поинтересовался я.
— Мой? — удивился он.— Мой: чудо. Мы можем победить, если случится чудо.
Остановил я и пианиста Дениса Мацуева, который, между прочим, совершенно верно расставил стартовый состав нашей сборной на эту игру в своей ответной речи, когда несколько дней назад благодарил Владимира Путина за орден Почета в Екатерининском зале Кремля.
— Вытащим… Мы вытащим…— как заклинание повторял Денис Мацуев.
Глава думского комитета по физкультуре и спорту, член ЛДПР Михаил Дегтярев обещал, что счет будет 2:1.
— А в чью пользу? — искренне интересовалась его жена.
— Или разгром полный! — словно не слыша, повторял он.
— Чей? — снова переспросила она.
— Это и предстоит выяснить…— на этот раз откликнулся Михаил Дегтярев.
К группе болельщиков из администрации президента подошел человек, по которому было видно, что он не очень здоров, и он подтвердил это:
— Но пришел же!
— А кто тут здоров? — отозвался оказавшийся в этой компании Владимир Мау.— Тут все болеют!
— Я вообще-то единственный, кто в нашей большой компании предсказал счет 3:1 в нашу пользу в матче с Египтом,— рассказал мне гендиректор ТАСС Сергей Михайлов.— А тут счет не буду загадывать. Потому что боюсь. Мы просто выиграем.
Тут начали исполнять гимны, и я обратил внимание, что наши стоят обнявшись, а испанцы-то — нет. Это уже обнадеживало.
Я посмотрел чуть выше, туда, где была правительственная ложа. Ее в этот день занял премьер-министр Дмитрий Медведев, справа сидел президент ФИФА Джанни Инфантино, слева — жена председателя правительства Светлана Медведева, рядом с Джанни Инфантино король Испании Филипп VI, потом — помощник президента Игорь Левитин… Здесь были несколько губернаторов, лидеры ЛДПР, КПРФ, «Справедливой России», «Единой России» — да все они, в общем. Видел я и пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, и главу протокола президента Владислава Китаева… И помощника президента по международным делам Юрия Ушакова… Не хватало, собственно говоря, только самого президента. И ничего хорошего в этом не было.
А так даже господин Янукович был. Взял да вышел в люди из изгнания — да так после матча, слава богу, и канул туда, откуда пришел, то есть туда же, в изгнание.
И вот меня сразу поразило настроение в правительственной ложе. Они все тут искрили какими-то странными полуулыбками (господ Жириновского и Зюганова это не касалось: они помрачнели, по-моему, на всякий случай, еще до начала матча). Что-то не то было в этих полуулыбках… Виделась мне в них какая-то готовность к проигрышу, да и вообще, идея несерьезности происходящего, что ли… Возможности дать себе, в случае чего, легко и непринужденно отскочить… От чего вот только? Не от страны ли своей?.. Нехорошие были полуулыбки.
Началась игра, поле оказалось сырым, поскальзывался даже Станислав Черчесов, который почти не ходил по отведенному ему прямоугольнику, а все равно поскальзывался. Я малодушно подумал, как хорошо, что игра идет уже 10 минут, а нам все еще не забили.
Увидел на трибунах израильский флаг, потом еще один… В чью честь он тут был? В рядах испанцев представителей флага не должно было наблюдаться со времен святой инквизиции, а если иметь в виду, например, фамилию Игнашевич, нет, слишком тонко…
Тут мы нам забили, и сделал это Игнашевич, и я даже начал думать, что не так уж это и тонко… Потом я решил: зато, я уверен, в этой игре все голы забьют только наши! С этой великой и бессмысленной идеей было легче дальше жить на этом матче.
На 39-й минуте испанцы, правда, чуть не подвели меня: могли забить тоже сами себе. Но, к сожалению, в полной мере им это не удалось.
Потом Артем Дзюба забил пенальти, и счет сравнялся. Кто ж знал, что на самом деле в этой игре мы будем забивать только пенальти!
В первые ряды трибун подтянулись вдруг ужасного вида 60-летние испанские тетки, состарившиеся, кажется, еще в 40 лет, в желто-красных майках и юбках, слава богу, до пят, и в таких же желто-красных, но все-таки плейбоевских заячьих ушках на головах. Я понял, что испанские болельщики подтягивают и вводят в дело свои последние резервы.
— А я что говорил,— удовлетворенно кивнул Сергей Михайлов в перерыве.
— А что говорил? — переспросил я.
— А вот через 45 минут это и станет окончательно ясно!
Он ошибался. Это стало ясно все-таки позже.
Среди публики я между тем видел таких же уставших людей, как и футболисты на поле (хотелось бы думать, что все-таки испанские). Они, впрочем, с большим удовольствием пили здесь, в VIP-зоне, шампанское «Таттингер» и заедали котлетками из индейки и курочки… И кто-то уже умолял:
— Можно я туда больше не пойду?! Я не могу это выносить! Сил никаких нет!
Не притронулась к еде и напиткам, впрочем, глава Роспотребнадзора Анна Попова.
— Голоса больше нет…— печально просипела она.
— На второй тайм ничего больше не осталось! Не поверите — молюсь!.. Только молюсь…
Глава оргкомитета чемпионата мира-2018 Алексей Сорокин на мой немой вопрос пожал плечами:
— А ведь не так все страшно! Могло было быть хуже! Гораздо хуже! Шанс-то есть!!
— Ох,— пожаловался мне Сергей Михайлов,— надо мной мужик сидит, все знает, кричит очень сильно, переживает, я боюсь, у него инфаркт будет…Что делать-то? Ведь будет же…— в голосе господина Михайлова слышалось искреннее беспокойство.
И он даже пошел куда-то что-то делать.
— Самое обидное, что проиграют по пенальти,— к концу второго тайма повторял господин Куснирович, и когда дополнительное время тоже закончилось вничью, Ростислав Хаит из «Квартета И» наклонился к нему:
— Миша, я у тебя курс биткойна на следующий день буду узнавать, можно?
Я поглядел наверх. Поразительно, но там царили те же странные полуулыбки. Словно и не шла тут битва за жизнь на Земле, а так, пришли 22 человека повеселить их или попечалить. Я уж подумал даже, что это, может, такая защитная реакция, а внутри у этих людей, наверное, все-таки настоящий ад — но нет, не получался ад из этих полуулыбочек.
А по-настоящему переживал там из-за каждого пенальти, рождался и умирал и снова рождался только губернатор Московской области Андрей Воробьев.
Когда начали бить пенальти, я понял, что наши просто не могут, никак не могут проиграть. Это такая убежденность у меня появилась, и я поделился ею с господином Куснировичем.
— Да я бы и рад…— тяжело вздохнул он.
Тут показали на экранах трех довольных все-таки пока еще жизнью россиян, синхронно жующих биг-маки, и стадион застонал от восторга: нет, не все еще было потеряно, если есть на стадионе люди, настолько уверенные не только в завтрашнем, а именно что в сегодняшнем дне, часе и минуте. Юрий, Федор и Инна Гнатюки просто близко к сердцу переваривали происходящее.
Я уже не смотрел наверх — и не мог не смотреть… Да, эти полуулыбки останутся со мной на всю жизнь, как весь этот великий матч, в котором великой стала и сборная России, и каждый человек, мне казалось, который в этот день пришел на этот стадион. И сам этот стадион…
Перед первым пенальти со своего места встал Дмитрий Медведев и застегнул пуговицу пиджака. Событие и в самом деле было ответственное, почти протокольное.
Да и все уже стояли… И даже полуулыбочки, кажется, наконец-то начали понемногу пропадать. Но не исчезли, нет, до конца…
Но все-таки там сейчас теплилась жизнь, и Дмитрий Медведев уверенно снимал, конечно, происходящее на свой айфон.
Когда Акинфеев ногой дотянулся до мяча, неотвратимо и неизбежно влетавшего в ворота, Михаил Куснирович вздохнул:
— Ну, все, п…ц витринам ГУМа…
0
75.00
