Барбару Палвин иногда поддразнивают «павлином», исходя из того, что у павлина маленькая головка, но роскошный хвост. Хвост у Барбары и вправду роскошный, но с головой все в полном порядке. Мы сидим с ней в лоджии ее номера в каннском отеле «Мажестик», выходящем на Дворец фестивалей. Номер выглядит так, как и должен выглядеть номер двадцатичетырехлетней девушки, которая на Каннском фестивале нужна всем: машина с кофе, блюдце с ягодами, единственное, чем можно успеть перекусить на бегу.
Наша Барбара очень даже умеет работать. На съемке в Париже я не смог вырвать у нее и получаса. Она уезжала из гостиницы чуть свет, возвращалась затемно. Точно так же, как и я, охотились за ней наши фотографы и стилисты. Их письма напоминали тревожные сводки:
«Алексей! Первая съемка не состоялась. За несколько дней Барбара ее отменила. Официальная версия, что она набрала вес...»
«Алексей! Она долго сниматься не любит, хочет, чтобы кадр был готов через пять минут. Когда ей кажется, что «есть», она, не дожидаясь отмашки фотографа, уходит из кадра...»
«Алексей! У нее отличное чувство юмора и ни капли комплексов. Не влезла в платье (справедливости ради только в одно!) – ничего страшного. Разошлась юбка на попе – «упс!», и даже бровью не повела...»
«Алексей! Я принесла ей сапоги-ботфорты из pony skin: «Мм... Дааа... Нет проблем, конечно». На мое «Они очень модные, смотри на вещи позитивно!» ответила так: «Ну ладно, раз мне платят за позитив...»
«Алексей! Внешне она милашка и куколка, а по характеру – настоящая cool girl. Профессиональная, саркастичная, с отличным чувством юмора. Утверждает, что ее рабочая сторона лица – левая, и в кадре предпочитает демонстрировать стройные ноги, а не красивую, но внушительную попу. У нее невероятно красивые черты, но для индустрии моды этого мало. И то, что она любимица Кэти Гранд, что она новое лицо Giorgio Armani Aсqua и Pinko, говорит не только о ее красоте, но и об очень крутой личности».
«Алексей! Она не задавака и не злюка. За ней реально бегают толпы. Люди на улицах Парижа ее узнают, везде слышен шепот: «Это Барбара Палвин», а азиатских туристов она и вовсе приводит в экстаз, они выстраиваются в очередь, чтобы сделать с ней селфи, и она не отказывает...»
Все правда. В январе в Женеве на часовом салоне я сам наблюдал, как ко всему привычные часовщики, суровые люди гор, потеряв всякий стыд, выстраивались у стенда Piaget, который посетила Барбара. Там две красотки – она и директриса Piaget Шаби Нури – устроили фотосессию, весело поглядывая друг на друга.
Теперь из своего «Мажестика» она свысока поглядывает на красную дорожку. Это не первые ее Канны, но и не сотые, чтобы надоесть. Ей нравится вид, ей нравится море, ей здесь хорошо, в южной Франции. А фестиваль? Тоже нравится, но и без него здесь тоже было бы неплохо.
Барбара только один раз сыграла в кино, в легенде и мифе Древней Греции – комиксе Бретта Ратнера «Геракл», таком же безвкусном, как овсянка на воде. Особого удовольствия, как я понимаю, не испытала («Роль моя была простой... Выглядеть красиво да хлопать глазами»). Но она явно думает о том, что когда-нибудь будет играть, причем думает так серьезно, что даже не хочет обсуждать – мы, восточноевропейцы, очень суеверны.
Надеюсь, что она будет играть – и не через сто лет, и не комических старух. Удивительное сочетание кукольного личика (отсюда прозвище Барби) с голубыми глазами и роскошного тела женщины – от такого режиссеры должны сходить с ума. Для подиумов, где ходят двухметровые инопланетянки, Барбара со своими ста семьюдесятью шестью сантиметрами – коротышка и не худышка, не девочка-вешалка. Она живая. Не зря ее называли в числе претенденток на роль следующей девушки Бонда.
Но, говорят, будущий Бонд сам может оказаться девушкой. Так что пока Палвин – модель. Причем из главных: то в десятке, то в двадцатке. Ее постоянно записывают в рейтинги самых богатых красавиц, ей шьют звездные романы (Джастин Бибер, Льюис Хэмилтон, Леонардо ДиКаприо, Неймар). Но ее собственный романтический список выглядит так: Prada, Louis Vuitton, Nina Ricci, Vivienne Westwood, Miu Miu, Chanel.
Вот интересно, кстати, есть ли у моделей ранги? Например, если ходишь в цветах Pinko – ты капитан первого ранга. А выходишь в Chanel – и сразу контр-адмирал.
– Хаживали мы в и Chanel, – говорит Барбара. – Хаживали. В Гран-Пале я даже плакала за кулисами, так было здорово. Конечно, свистни мне снова Лагерфельд, себя не заставлю я ждать. Но чтобы одно было лучше другого? Chanel, спору нет, престижно. Но если хочешь настоящей известности, в Pinko тебя увидит гораздо больше людей.
Ее нашли в тринадцать лет – встретили на улице Будапешта, где она родилась и выросла. И уже не отпустили.
– Вы, наверное, читали журналы, мечтали об этом, и когда вас пригласили на съемку, решили: «Вот оно»? – спрашиваю я.
– В то время я вообще не знала, что такая работа существует, – отвечает Барбара. – Я знала, что мне надо учиться в школе... Я никогда не думала, что стану моделью.
Как же это она осмелилась, не убоявшись «трудностей перевода», отправиться на свой первый контракт в Азию, работать в японских журналах и каталогах? И даже вот что: как это родители осмелились отпустить ее в далекую страну? Что сказал как отрезал папа Бенс? Как всплеснула руками мама Агнес?
– Мама стала повсюду со мной путешествовать. Мы ездили вместе до моих восемнадцати лет, она брала на себя все, героически со всем справлялась.
Барбара говорит, это были трудные годы для семьи.
– Нам вдруг пришлось разделиться: отец был с сестрой, а мама со мной. Зато, – добавляет она, – я, наверное, теперь самая известная из семьи, ха-ха. Хотя для них все тот же маленький ребенок.
– Ну а кто в семье главный?
– Отец – наш король, пусть я иногда и бываю принцессой, но главный – он.
Родители не особенно учили жизни. Просили следить за здоровьем. Ну и за головой, чтобы все это не свело девочку с ума. Мама потребовала дать клятву – что Барбара будет смывать макияж перед сном.
Я бы тоже благодарил таких родителей. Самое важное, что не потащили в университет: «Отучись сначала, а потом что хочешь, хоть глазами в кино хлопай». Потому что никакого «потом» не бывает. Благодаря им Барбара получила возможность даже скучать по школе:
– Я иногда вспоминаю то время и думаю: «Даже жаль, что я там так редко бывала». Особенно последние два года, когда все время путешествовала.
Она говорит, что когда-нибудь, если не уйдет в кино, изучит финансы и будет работать в семейном бизнесе. Палвины занимаются обувью, вот она и будет подсчитывать прибыли:
– У меня с цифрами всегда все получалось. Я очень хорошо обращаюсь с цифрами.
Еще, поскольку свободного времени с тринадцати лет было мало, научилась быстро читать. Толстенную книгу может проглотить за день. Что очень спасает в поездках и долгих перелетах, где, конечно, скучно, но можно ничего не делать. Читать и спать.
Фотосъемки Барбары очень сексуальны, вот посмотрите нарочно. Я спрашиваю ее, играет ли она на площадке – не как модель, а как актриса. Придумывает ли себе истории? Она отвечает серьезно. Да, конечно, играет. Например тогда, когда повторяет знаменитую мизансцену из «Основного инстинкта».
Но этот инстинкт – не основной. Со всеми своими формами она вам не Бетти Буп и не Джессика Рэббит: «На показе Victoria’s Secret – это одно, а вот сейчас мы разговариваем с вами – я обычная маленькая девочка. И то и это – я. Я это понимаю и берегу. Это моя привилегия – быть такой для себя и близких. Красота – и вправду не профессия».
– Кто вам первый сказал, что вы красивая?
– Мама, конечно. С тех пор говорили много раз, но я нелегко принимаю комплименты. Больше люблю, когда хвалят не за то, как я выгляжу, а за то, что я за человек. Радуюсь, когда мне говорят, что я умею ладить с людьми. Хотите еще кофе? Я без кофе жить не могу. Мозг без него не работает. Я же из Венгрии.
Меня интересует, как она видит свое будущее. Ближайшее – никак. Как вчера, как сегодня. Съемки, самолеты, отели, занятия в зале. И диета, диета, диета, будь она проклята:
– Я плачу, когда вижу вкусное. Я не шучу!
Она любит венгерскую кухню – острую, жирную, зимнюю: гуляш, паприка, жир, картошка, мясо.
– Объедение! И сыр, как же я люблю сыр!
– Вино?
– Конечно. Но белое. Красное не пью – родители сказали, это придет с возрастом.
Ей уже приходилось говорить в интервью о том, что каждый день она ведет со своим телом прямо-таки войну. Жизнь модели – не сахар и не шоколад.
– Война с телом? И кто же выиграл? – интересуюсь я.
– Я пока выигрываю... Раньше думала, что нужно просто не есть, чтобы потерять вес, и это никогда не получалось. А теперь наконец поняла: худеешь, когда ешь здоровую еду и занимаешься спортом. Конечно, я не на сто процентов довольна своей фигурой. Только дура будет смотреть в зеркало и причитать: «Ах, как я хороша!» Нужно принять свое тело, раз его нельзя поменять. А менять его я не собираюсь.
Лет через двадцать она хочет семью.
– Прямо вижу: два ребенка и муж, который меня любит. Наверное, дочка и сын. Хочется мальчика. У нас в семье все девочки, кроме папы.
После Каннского фестиваля и перед Соединенными Штатами у нее будет время вернуться в Будапешт и хоть несколько дней прожить как в сказке. Как топ-модель представляет себе сказку?
– Дома, с семьей. С утра пить кофе и смотреть «Губку Боба Квадратные Штаны». Потом обедать с прабабушкой. Ну а дальше сидеть в саду с родителями и читать книжки.
0
66.00
