ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Апрель 23, 2020

Широков

— О чем подумали, увидев коллапс в московском метро в первый день пропускного режима?

— Все наскоро сделанное часто дает сбои. Да еще человеческий фактор сработал. К счастью, уже на следующий день не было ни столпотворения в метро, ни диких пробок на въезде в город. К введению пропусков отношусь с пониманием. Жесткие ограничения необходимы, а то складывается впечатление, что многие до сих пор не осознают, насколько опасен этот проклятый вирус. Таким людям хочется сказать: «Посмотрите на бедных врачей. С кровоподтеками от масок, сутками не спят. Хотя бы их пожалейте! Они отдают часть своей жизни, спасая наши».

— Радимов ждет не дождется, когда откроются парикмахерские. Чего на карантине особенно не хватает вам?

— Точно не парикмахерских. С моей прической это давным-давно не актуально. Скучаю по общению с друзьями. Еще в футбол очень хочется поиграть.

— Где играете?

— В Лужниках. Там большая компания, много бывших футболистов. Сычев, Калиниченко, Алдонин, Титов, Аленичев, Булыкин, Широков...

— С Широковым на поле встречались после динамовской конфронтации?

— Разумеется. Играть с Романом в одной команде — огромное удовольствие.

— А работать?

— Чувствую, вы уже заголовок готовите...

— От вашего ответа зависит.

— Не скажу, что в «Динамо» у нас был сплошной негатив. Было и хорошее. Но в некоторых вопросах с Романом общего языка не нашли.

— Время спустя поговорили?

— Зачем? Пытаться переубедить друг друга? Не вижу смысла. У нас разные взгляды на какие-то вещи. Ну и все. Пусть каждый останется при своем.

— В какой момент поняли, что не сработаетесь?

— У Романа сложный характер, но на первых порах проблем не возникало. Потом ситуация изменилась. Не знаю, кто прав, кто виноват. У любой медали — две стороны... Сейчас мы просто играем в футбол. Динамовскую историю не вспоминаем.

Немец

— Зато прошелся по вам в интервью Максимилиан Филипп.

— Скрывать не буду — я очень удивился. В общении с игроками никогда не перехожу грань. Могу прикрикнуть, жестко напихать. Это нормально. В конце концов футболисты не должны забывать, что они мужчины, а не кисейные барышни. В профессиональном спорте нет места сантиментам. А обижаться, если на тебя повысили голос... Ну, бред!

— Немец-то на что осерчал?

— Дома в матче с «Сочи» горели к перерыву 0:1. Меня переполняли эмоции, но речь все равно контролировал. Хамства, грубости, оскорблений не было точно. Я раскритиковал Филиппа, его игра абсолютно не устраивала. И когда он теперь заявляет, что не понимает, почему произошла замена... Пусть пересмотрит первый тайм! Любые претензии в адрес игрока могу обосновать и цифрами, и фактами.

— Цитата из интервью Филиппа: «Наутро после матча с «Сочи» Хохлов сказал: «Если тебе неинтересно играть за нас — можешь идти».

— Не знаю, что он услышал от переводчика, я же тогда произнес: «Ты вообще хочешь играть за «Динамо»? Если нет — скажи заранее. Может, приехал сюда и разочаровался? Но раз ты здесь — выходи и играй!»

— Что ответил немец?

— Ничего.

— Почему в том матче он выглядел настолько слабо?

— После полуторамесячного отпуска Филипп приехал в разобранном состоянии, сборы с нами пройти не успел. Требовалось время, чтобы набрать кондиции. Плюс адаптация в чужой стране. Кто-то справляется с этим быстрее, кто-то медленнее.

— Филипп уверял, что с игроками вы разговаривали не строго, а грубо. Прежде такие упреки слышали?

— Ни разу. Было другое. В «Кубани» Хубулов выражал недовольство, что не попадал в основной состав. Мол, задвигали незаслуженно, время ему не уделяли. Хотя мой помощник оставался с ним и работал индивидуально. Неприятно сталкиваться с несправедливыми вбросами.

— Срывались на игроков так, чтобы бутылки по раздевалке летали?

— Да всякое случалось. Возьмем тот же матч с «Сочи», проигранный 2:3. Или 0:1 с «Рубином», когда почти полтора тайма провели в большинстве, имели подавляющее преимущество, однако халатно отнеслись к голевым моментам и на 93-й пропустили контратаку. После такого не будешь в раздевалке гладить игроков по голове. Но! Истерики не закатывал, матом никого не крыл.

— А что смущало в Комличенко? Почему другого форварда хотели приобрести?

— Николай — добротный нападающий, неплохо вписался в командную игру, забил победный гол «Тамбову». Но летом, не в обиду Комличенко, среди кандидатов на усиление были форварды гораздо лучше. Я для себя приоритеты расставил. Правда, по разным причинам ни с кем из этих футболистов подписать контракт не удалось.

Отставка

— Весной 2019-го Роман Орещук, еще не работавший в «Динамо», сообщил: «Команде не платят третий месяц, деньги на медикаменты дают Хохлов, Шунин и Юсупов...» Что это было?

— Непростая ситуация, из которой мы вышли с честью. Мне очень понравилась реакция команды. От подробностей воздержусь. Не хочу, чтобы люди думали, будто пиарюсь на этой теме.

— С Орещуком-то дружба сохранилась?

— Конечно! Общаемся по сей день. Хотя можем поспорить, поругаться — то же самое было, когда он работал спортивным директором «Динамо». Не во всем наши взгляды совпадают.

— Когда же узнаем всю правду о вашей динамовской эпопее?

— Я не из тех, кто будет устраивать в прессе «Санта-Барбару», публично выяснять с кем-то отношения. Есть вещи, которые должны оставаться внутри клуба. Для меня это закон.

— Тогда расскажите, как провели первый вечер после отставки?

— Когда вернулись из Оренбурга, предложил ассистентам собраться у меня. В такой момент лучше быть вместе, чем закрыться по домам, гоняя мрачные мысли. У Патрика Лазареску, тренера по физподготовке, были дела в Новогорске, прямо из аэропорта отправился туда. А Никифоров с Плотниковым взяли жен и ко мне приехали. Посидели, поговорили.

— С бокалом вина?

— Хм. Не только.

— Как правильно описать ваше состояние в тот вечер? Гора с плеч?

— Опустошение. Эмоционально был выхолощен.

— Лазареску вскоре всплыл в «Сочи».

— Начнем с того, что через пару дней после отставки собрались уже всем штабом. Проанализировали работу в «Динамо», подвели итоги. Когда Патрика пригласили в «Сочи», сразу мне позвонил, спросил, как отнесусь к уходу. Что я мог ответить? Он же не в рабстве.

— Это понятно.

— Надеюсь, еще поработаем вместе. Патрик — великолепный специалист, отлично ладили. Но нельзя же сказать человеку: «Ничего не принимай, сиди, жди...» Тем более у меня с новым клубом пока никакой ясности.

— Вас же в ноябре «Ротор» звал. Да и про «Сочи» ходили слухи.

— Скажем так — был интерес из команд РПЛ и ФНЛ. Встречались, разговаривали. Но что-то меня не устраивало, что-то их.

— Как у Никифорова дела?

— Главное, здоров. Созваниваемся регулярно. Юра с семьей в Хихоне, уже больше месяца на карантине, никуда не выходит. Несколько недель назад обстановка в Испании была жуткая. Сейчас вроде получше, врачи говорят — пик эпидемии пройден.

— Ваша испанская стажировка сорвалась?

— Да. В начале февраля, когда до карантина было еще далеко, с Никифоровым и Плотниковым собирались поехать в «Атлетико». В последний момент клуб выставил условие — никаких контактов с Симеоне и его ассистентами. Мы поблагодарили и отказались. Без общения с главным тренером стажировка теряет смысл. Затем появилась договоренность с «Реал Сосьедад». Но тут коронавирус набрал обороты, стали закрываться границы, и мы никуда не поехали.

— Самая памятная стажировка в вашей жизни?

— 2014 год, неделя у Слуцкого в ЦСКА. Человек он открытый, но не каждого тренера настолько близко к себе подпустит. А здесь таким вниманием окружил, что я был потрясен. И Леонид Викторович, и Витя Онопко, и Паулино Гранеро во всем шли навстречу, подробно отвечали на любые вопросы. Эти ежедневные поездки в Ватутинки до сих пор вспоминаю с удовольствием. Плюс ностальгия нахлынула...

— С чего бы? Когда вы за ЦСКА играли, база находилась в Архангельском.

— Верно. Но потом ее закрыли на ремонт, и мы перебрались в Ватутинки. Я тогда в дубле был, на тренировки пилили своим ходом. Сначала на метро до «Теплого стана», оттуда на автобусе, дальше пешочком через лес. На территории базы еще казарма была, по плацу солдатики маршировали.

— Там годы спустя Широков в ожидании дембеля забор красил.

— Наслышан. Но меня в ЦСКА уже не было.

РПЛ

— Как отнеслись к новости, что оставшиеся матчи РПЛ могут пройти без зрителей?

— Из двух зол выбирают меньшее. Пока есть возможность доиграть чемпионат, цепляться за нее надо до последнего. Конечно, футбол при пустых трибунах — это ужасно. Но лучше хотя бы так завершить сезон, чем обнулять итоги.

— Есть опасения, что в ближайшее время многие клубы повторят печальную судьбу «Луча» и «Армавира»?

— В премьер-лиге — вряд ли. Вот в ФНЛ и ПФЛ возможно всё. Там еще до эпидемии хватало клубов с серьезными финансовыми проблемами. А уж теперь-то...

— Зарплаты в российском футболе сильно упадут?

— Наверняка. Вы же видите, что творится с ценами на нефть, курсом доллара. Впрочем, в нашем футболе зарплаты настолько раздуты, что в их понижении нет ничего страшного.

— Можем остаться без топовых легионеров — Крыховяка, Азмуна, Малкома, Влашича...

— Да, в новых реалиях таких игроков едва ли удастся удержать. Что ж... Будем учиться жить по средствам.

— Какая команда по качеству игры для вас в России сегодня номер один?

— «Ростов». Мне очень нравится то, что делает Карпин. Прошлым летом отказался от схемы 5-3-2 — и команда заиграла в совсем другой футбол! Современный, скоростной, с быстрым переходом из обороны в атаку. Единственный минус — короткая скамейка. Лидерам нет равноценной замены. Если кто-то из-за травм или карточек выпадает, это сразу бьет по результату.

— «Зенит», несмотря на громадный отрыв, не впечатляет?

— Почему? Сейчас «Зенит» — это хорошо отлаженный механизм, который стабильно набирает очки и по меркам РПЛ практически неуязвим. Но иногда ярких красок в игре не хватает.

— Своему другу Семаку об этом говорили?

— Ну что вы! Зачем вмешиваться, с советами лезть? Предположим, шепну: «Сережа, поменяй то-то и то-то, добавь красочности». Он прислушается. Но если потом что-то пойдет не так, скажет: «Дима, ты *** [дурак]?!» Нельзя сбивать человека, который в шаге от второго подряд чемпионства. Команда управляемая, добивается результата — значит, Семак все делает правильно.

Банк

— Хостинговая компания, которую когда-то создали с Радимовым, еще существует?

— Да. Давно ничего не вкладываем, всё на самоокупаемости. Доход стабильный. Радует, что даже в нынешней ситуации не просели. Кризис 2014 года пережили, надеюсь, и сейчас не рухнем.

— Сколько у вас акционеров?

— Четыре. К футболу имеем отношение только мы с Владом.

— Как вы умудрились связаться с банком, у которого в 2014 году отозвали лицензию?

— Поучительная история. Я всю жизнь сторонился финансовых пирамид и прочих лохотронов. Ни в какие авантюры не влезал, был очень осторожен. И вдруг поддался на уговоры. Сам не знаю почему.

— Кто надоумил-то?

- Один из руководителей банка. Был очень настойчив, красноречив, несколько лет убеждал. Я понимал, что это похоже на пирамиду, но видел, что друзьям, которые давно держат там деньги, выплачивают хорошие проценты, проблем нет. Вот и решил попробовать.

— Одновременно с Никифоровым?

— На полгода раньше.

— Сычев, который так же попал, сказал, что обнулился.

— Я — нет. Но все равно обидно. Я ведь эти деньги заработал, а не украл или на халяву получил.

— Вам хоть что-то компенсировали?

— 750 тысяч рублей от АСВ — агентства страхования вкладов. По сравнению с тем, что вложил — мизер.

— Где теперь тот банкир?

— В бегах. За границей. Хотя на 99 процентов нам известно, где он прячется. Следователю об этом говорили. Более того, мы нашли доказательства, как деньги выводились из страны. Обнаружили недвижимость, оформленную на семью бывшего президента банка. Кучу документов на блюдечке принесли.

— И?

— Тишина. Представляете, нам даже не сообщили, что задержан главный подозреваемый. При этом недвижимость, которая на него записана, почему-то до сих пор не арестована. Дело вообще не движется!

— Есть объяснение?

— Кто-то целенаправленно тормозит. То ли опасаясь прецедента, то ли по другой причине.

— Осенью вы, Никифоров, Алдонин, Кириченко, Каряка и Сычев подали на МВД в суд, но иск отклонили. Была апелляция?

— Да, впереди новое заседание. К сожалению, из-за вируса все откладывается на неопределенный срок.

— Кто еще из футбольных людей с этим банком погорел?

— Да многие. Там и футболисты, и хоккеисты, и бизнесмены... Мы вшестером пошли своей дорогой. Изначально судиться с МВД не собирались. Но в какой-то момент поняли, что других вариантов нет. Мы не требуем чужих денег. Просим вернуть свои.

— Вы действительно готовы дойти до Европейского суда по правам человека?

— Разумеется. Люди украли у нас деньги, есть неопровержимые доказательства. Почему же мы должны останавливаться?

— Верите, что справедливость восторжествует?

— Надежда умирает последней.