ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Feb. 26, 2015

Если полистать Красную книгу, то с удивлением можно узнать, что обыкновенного ежа в городе темной ночью с фонариком найти трудно. Животное объявлено «редким на территории Москвы видом с сокращающейся численностью». В 2001 году колючего зверя видели в Кузьминках, на Лосином Острове, в Серебряном Бору, на Воробьевых горах, в Измайловском и Бирюлевском лесах, в Крылатском, в долине реки Сходни. Главный враг ежей — бездомные собаки, что рыщут по лесопаркам в поисках пропитания.

На грани исчезновения горностай (кто бы мог подумать, что он есть в огромном городе), ласка, черный хорь, заяц-беляк, заяц-русак. Среди птиц ученых беспокоит дальнейшая судьба перепела, желтой трясогузки, серой куропатки, черныша, редко, но все же можно встретить речную крачку. Почему исчезают животные? Всему виной голодные бездомные собаки, активное, но не всегда грамотное с точки зрения охраны окружающей среды строительство, техногенное загрязнение, а некоторым птицам портят жизнь еще и наглые серые вороны, которые не всегда доброжелательны к пернатому соседу.

— Ведение Красной книги города Москвы обеспечивает Департамент природопользования и охраны окружающей среды города Москвы, при котором создается постоянно действующая Комиссия по сохранению редких, находящихся под угрозой исчезновения в условиях города видов животных и растений, — пояснили в Департаменте природопользования. — В состав комиссии входят авторский коллектив Красной книги города Москвы и другие специалисты, которые тоже занимаются изучением животных и растений города.

Недавно власти решили, что Красная книга будет выходить чаще — раз в 5–7 лет. Возможно, следующее издание появится уже в 2016 году. Кроме представителей флоры и фауны старой Москвы, в нее собираются включить животных, растения и грибы новых территорий.

БИТВА ЗА ЛОШАДЬ

Среди морских львов, жирафов, сонь и медведей Московского зоопарка в небольшом загоне можно увидеть приземистых лошадок — золотисто-коричневые бока, черная грива. Надпись на табличке: «Лошадь Пржевальского». И гордость берет — лошадь-то наша, русская, единственный в мире вид диких лошадей.

Любопытно, но лошадь, названная в честь русского офицера, к России не имеет никакого отношения. Ведь ее родной край — степи Монголии, а в нашей стране с пржевальцами, увы, напряженка.

— Лошадь Пржевальского выращивается в неволе почти 150 лет. Основное поголовье было сосредоточено в «Аскании-Нова» (биосферный заповедник в Херсонской области. — «ВМ»). Но теперь это зарубежье, — рассказывает заведующая отделом «Копытные» Московского зоопарка Екатерина Морозова. — Второй крупный узел содержания лошадей — город Каган, питомник «Джейран» в Узбекистане — тоже старый русский проект. Еще лет 15 назад был своеобразный эксперимент — излишки поголовья выпустили на территории Припяти, в зону отчуждения Чернобыльской АС. На первый взгляд, немного странное решение, но там животные чувствуют себя хорошо. А в зоопарках лошадей немного, чистопородных можно по пальцам пересчитать. И это наша беда: огромная страна, а зоопарки занимают всего лишь по 2–3 гектара.

В зоопарке держать целый табун лошадей просто негде — две-три лошади, чтобы детям показать. Мол, знайте, есть и такие интересные создания.

Впрочем, теперь лошадей из нашего зоопарка можно увидеть и в степях Оренбуржья.

— Был разработан проект под названием «Оренбургская степь»: классическая сухая степь, где практически нет людей, домашнего скота, полезных ископаемых, — говорит Екатерина. — Проект длится долго, лет 10 на него выбивали финансирование. К нам приезжали ученые, говорили: «Выращивайте лошадей, мы обязательно их заберем». Но шли годы, и ничего не происходило. В 2013 году построили вольерный комплекс, но выяснилось, что в России лошадей Пржевальского нет. Против сыграла политическая ситуация — рассчитывали брать животных из «Аскании-Нова», но сейчас очень сложно вывозить что-либо из Украины. В итоге мы передали одну кобылку и двух киангов (животные семейства лошадиных. — «ВМ») чисто для поддержания экспозиции.

РЫЦАРЬ СТЕПЕЙ

В рюкзаке подпрыгивают морковки. Но покормить пржевальцев не дали — обед по расписанию, а от харчей посетителей животным только вред — страдают, бедолаги, от ожирения.

— Какая она, лошадь Пржевальского?

— Лошадь и есть лошадь, — пожимает плечами Морозова.

И рассказывает мне, совсем не знатоку лошадиной души, удивительные вещи.

— Они защищают детенышей от ветра — становятся в кружок, загоняют туда молодняк и греют своим дыханием, развернув хвосты к ветру. Для лошадей самое опасное в снегопады, в снег с дождем и метель — ложиться. Замерзнут насмерть. Из-за плохой погоды они могут провести на ногах всю зиму. Лошади совсем не спят, как люди, — лишь полудремлют стоя.

Главный враг в степях — волк. Но, как говорит Морозова, «дикие лошади — это отнюдь не овечки». В табуне буквально военная дисциплина — у врага почти нет шансов.

— Вожак косяка безумно дорожит своим поголовьем — детьми, женами, и ему совершенно все равно, кто пытается часть поголовья отнять — волк, медведь, другой жеребец или человек. Помогают ему сыновья или младшие братья — его адъютанты, иногда, когда больше никого нет — бездетные молодые кобылы. Жеребец будет биться до конца. Этим пользовались и пастухи. Например, в войну, когда были голод и скотокрадство, люди специально пускали аборигенные породы степных лошадей в общие гурты с домашним скотом. Потому что если жеребец принимал кого-то (без разницы — овец, коз, коров, свиней), он считал их своей семьей и боролся за них буквально насмерть. Охраны жеребца считалось достаточной, чтобы защитить всех животных.

АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ

Долгое время лошадей Пржевальского в степи даже не замечали. Стоило человеку показаться на горизонте, как лошадь тут же «слышала его ногами» — по дрожи земли — и пускалась наутек.

— Лошади могут улавливать колебания на очень большом расстоянии, — объясняет зоолог. — Они чувствуют приход людей, сель, сходы лавин. Моя коллега рассказывала, что ахалтекинский жеребец, на котором она ездила в Таджикистане, буквально спас ей жизнь. Она поехала в горы, а когда собралась обратно, он заартачился насмерть, «я не могла его сдвинуть с места!» Заупрямился, как осел. Идти пешком далеко, хотя коллега уже готова была бросить жеребца. Потом она все-таки его переупрямила (как она решила), и конь ринулся вниз. Когда они спустились с гор, то узнали, что буквально 15 минут назад знакомый аул полностью смыло селем.

СПАСТИ РЯДОВОГО ЗУБРА

Он выиграл самую большую войну — за существование. Зубр — единственный дикий вид крупных быков Европы, который уцелел до сегодняшнего дня. Он видел мамонтов, пасся на соседней поляне и, вероятно, вступал с ними в бой. Самый известный символ Беларуси, спасать который собираются всем миром.

— Зубры сохранились благодаря Беловежской пуще, а пуща сохранилась благодаря тому, что сохранились зубры, — почти цитирует зоолога Николая Северцова гендиректор «Беловежской пущи» Александр Бурый.

Для того, кто родился в СССР, Беловежская пуща была загадочным райским уголком, воспетым «Песнярами», и местом, где 8 декабря 1991 года Союз приказал долго жить.

Заповедный оазис, где поначалу дышится… тяжело. Столичному жителю. Такой чистый воздух, без запаха гари, жженой резины и тем более серы, что голова кружится.

— Заповедная зона, браконьеров нет, — подчеркивает Бурый. — Был единственный случай, два года назад — граждане России приехали на охоту и самовольно добыли три особи. Естественно, были серьезные штрафы. — На этих словах, будто что-то забыла спросить, деловито зарываюсь в блокнотные записи. Если кто на краснокнижное животное с ружьем пойдет или на стене Колизея что-нибудь решит нацарапать, то в 99 процентах случаев — наши с вами соотечественники. Да, ребята, с нами не соскучишься, но иногда ей-богу стыдно.

Охотиться на зубра и так было дорого. А по нынешним меркам — заоблачно. Оплатить такую охоту — как за золотым руном съездить. Цены кусаются: от 2 до 17 тысяч евро в зависимости от трофейных качеств животного.

— По республике самка будет стоить от 2 до 8 тысяч евро, самец — от 5 до 17 тысяч евро, — рассказывает гендиректор заповедника. — В «Беловежской пуще» — от 3 до 20 тысяч евро.

Предоставляем возможность поохотиться при отбраковке. Выглядит это так. Сначала месяц отслеживаем особь. Приезжает желающий, смотрит снимки, выбирает, а затем мы показываем ему прейскурант и подводим к зубру. В последнее время все охотники — из России. В прошлом году убили четырех зубров. Это немалое подспорье, чтобы содержать оставшееся стадо. Зарабатываем деньги, чтобы можно было кормить остальных.

А вообще содержание зубра нерентабельно, — вздыхает Александр Бурый. — Но держимся. Идут деньги от охоты на кабана, оленя, от продажи леса и зерна.

ОПАСНЫЕ СВЯЗИ

Спасать зубров решили капитально — программой «Дорожная карта для зубра». Своих средств явно не хватит — подключат Союзное государство. На реализацию программы, рассчитанной до 2019 года, планируют выделить около 600 миллионов российских рублей.

Первую перепись зубров провели в 1809 году. Тогда их насчитали ровно 150. История такова, что последний вольно живущий зубр был убит в 1919 году, а к 1927 году в Белоруссии насчитывалось всего 52 зубра. Выбирать тогда косматым женихам было практически не из кого, вот и сватались к близким родственницам. В итоге поголовье достигло серьезных масштабов — в мире косматых быков насчитывается больше 5000 особей.

На всю Белоруссию к 2013 году было 1155 зубров, только слабенькие звери оказались — генофонд на «троечку », болеют, налицо признаки вырождения породы.

— Для генетических исследований хотят построить зубропитомник — чтобы выявить полноценных и менее ценных представителей беловежской породы зубров. В пуще есть для этого островок леса с поляной и водопоем. Оставим в питомнике примерно 50 голов, — объясняет нам Александр Бурый.

Остальных зубров собираются отдать. Ведь своих территорий уже не хватает, зато в России просторов не счесть.

— Проблема восстановления зубра — наверное, самая масштабная проблема по восстановлению диких животных в природе и вообще спасению вида, которая до сегодняшнего дня стояла перед человечеством, — говорит руководитель проектов программы TRAFIC Всемирного фонда дикой природы Алексей Вайсман. — Достаточная численность вольно живущего зубра — это возможность введения в нормальный хозяйственный оборот нового биологического ресурса. Может быть, звучит немножко странно со стороны природоохранника — охраняем для того, чтобы потом взять и съесть, но на самом деле это так и есть. Как показывает опыт, лучше всего охраняется то, что активно используется.

В обновленном местном музее природы — сценки из жизни Национального заповедника. И жизнь здесь бьет ключом! Сохатый пасется на поляне, а в камышах засела серая выпь. Ненастоящие, конечно, но таксидермист постарался — звери, как живые.

— Тур вымер, — рассказывает экскурсовод. — Последнего медведя убили в «Беловежской пуще» в тысяча… — Простите, а кто-нибудь в живых остался? — смешки.

— Конечно! — экскурсовод даже не обиделась, улыбнулась и затараторила: 25 видов деревьев, 59 видов млекопитающих, более 250 видов птиц, 27 видов рыб, олени, цапли, сойки, мыши, кабаны, барсук, лисица, волк… И король среди всех этих животных — древний бык.

Слушать о зубрах можно бесконечно, но что может быть лучше, чем посмотреть, как ведут себя эти могучие животные на воле. В сумерках зубра так и не встретили — решили подкараулить на рассвете.

…Тихо. Туман — за молочной пеленой почти ничего не видно. И только крик любвеобильного оленя разрывает бездыханное молчание — в брачный период трубит так, что кажется, будто чудище лесное идет на вы. Мы ждали зубров. Зубры нас не ждали.

И видеть не желали. Говорят, слух у них такой, что за километр чуют — где крадется homo sapiens и шлейф сигаретного дыма за собой тянет.

Как мы ни старались, а зубра в неволе так и не встретили. Но говорят, что есть, водятся, зимой к кормушкам подходят. В итоге пришлось любоваться несколькими зубрицами в загоне. Вообще, у зубров полный матриархат. Девчонки бродят в сторонке, мальчишки блуждают поодиночке. Но гарем посещают — когда основной инстинкт ни есть, ни пить спокойно не дает.

— Зубр играет важную роль в экосистеме, — ведущий научный сотрудник Алексей Буневич приоткрыл калитку в вольер и вооружился огромной палкой. Зубры спокойно смотрят на людей с фотоаппаратами, но осторожность не помешает — не домашние коровы все-таки. — Вот вам пример. Ученые Польской академии наук провели исследования и выяснили, что семена некоторых растений, проходя через кишечник зубра и оказавшись на земле, прорастают. И только так, между прочим, и живут.

Смотришь, как косматые коровы объедают зеленую ветку, и удивляешься: зверь дикий, а без человека не может.

— «Беловежская пуща» — это небольшая территория. 30–50 голов — оптимальная численность. Больше — не хватает природных кормов. В России есть экосистемы, где можно разместить в природе более 1000 особей. В Белоруссии нет, — сокрушается под вечер Александр Бурый. — Если мы реализуем «Дорожную карту для зубра», то наверняка у нас будут перспективные направления, будем знать, куда идти.

Древний бык и лошадь. Последние из могикан. Не вымерли, потому что человек бережет как может. От себя же, homo insipiens, человека неразумного и бережет. Живешь в суете — каким будет завтрашний день, сколько денег в кармане останется… Голова кругом. И вдруг попадаешь в пущу, первобытный лес, где все так, как и сотни лет назад: ярко светят звезды и густой папоротник, может быть, цветет в ночь на Ивана Купалу.

Где стадами ходят зубры и олени, роют землю кабаны. Встанешь у дуба-патриарха (есть в пуще такой, больше 500 лет растет), уткнешься носом в кору, и туман в голове рассеется. Не мы это создавали — не нам и разрушать.

ЗВЕРИ, ПТИЦЫ, НАСЕКОМЫЕ, РАСТЕНИЯ, ЗАНЕСЕННЫЕ В КРАСНУЮ КНИГУ МОСКВЫ

Гвоздика травянка

Березовый шелкопряд

Заяц-беляк