Ким Кардашьян знаменита тем, что знаменита. Так говорят те, кого Ким раздражает. Но таких все меньше. За последние три года королева селфи вышла замуж за самого известного рэпера планеты, появилась с ним на обложке Vogue, выпустила книгу о том, что умеет делать лучше всего, родила дочь, а теперь ждет второго ребенка и утверждает, что стала совершенно другим человеком.
Мы встречаемся с Ким в огромном доме ее отчима Брюса Дженнера, который недавно появился на обложке Vanity Fair в новом облике: с июня 2015-го он официально стал женщиной по имени Кейтлин. Вся их большая семья — Брюс, его бывшая жена Крис и шестеро взрослых детей с фамилиями Дженнер и Кардашьян — с 2007 года снимается в реалити-шоу «Семейство Кардашьян», прославившем их на весь мир. В данный момент софиты и камеры выключены, и атмосфера в доме безмятежная. Подруга семьи Мелани Гриффит заскочила, чтобы пойти с Крис за суши. Кайли Дженнер, младшая сестра Ким, проходит мимо в спортивной форме. Из дальней комнаты слышен голос Норт, двухлетней дочери Ким. Сама Ким идет ко мне через холл, стуча по плитке каблуками Hermès, и грациозно садится на плюшевый диван: «Привет, я Ким».
Это звучит так странно, что даже мило. Как будто кто-то не знает Ким Кардашьян-Уэст — с ее тремя реалити-шоу, многочисленными линиями одежды и косметики, тремя громкими замужествами, двумя громкими разводами, книгой селфи, 36,5 миллиона фолловеров* в инстаграме и попой, бросающей вызов гравитации, которая во всей своей обнаженной красе вошла в историю, появившись на обложке журнала Paper. В течение восьми лет Ким была воплощением духа времени — вездесущим символом неукротимых амбиций и безграничного успеха. В этом году журнал Time включил ее в список ста самых влиятельных людей мира — вместе с мужем Канье Уэстом, Хиллари Клинтон и папой римским Франциском.
Ким выглядит идеально — хоть сейчас фотографируй на обложку. Она не жаждет внимания прессы, как раньше: в центре ее внимания — семья. Ким поддерживает отчима в его переходном периоде к жизни в качестве женщины, заботится о муже и дочке, для которых, по ее словам, она готова на все. И сейчас, на пороге тридцатипятилетия, Ким ожидает второго ребенка. «Мы так рады! — сообщает она. — Вы даже представить себе не можете».
Ким, ваша жизнь за последние три года сильно изменилась. Вы ощущаете себя новым человеком?
Я стала совсем другой. Раньше обожала быть в центре внимания, и если в съемках случался перерыв, просто ума не могла приложить, чем себя занять. Теперь мне нравится быть внутри нашего маленького семейного круга, и даже если все это закончится — интервью, фотосессии, мероприятия — я буду получать удовольствие от обычной жизни. Рождение ребенка меняет все. Когда я узнала, что беременна Норт, мы с Канье встречались всего семь месяцев, я была в процессе тяжелого развода — и первой моей мыслью было: «Нет, только не сейчас». Но потом я подумала: «Мне уже за тридцать, и если я не готова сейчас, то не буду готова никогда». Для меня рождение Норт стало самым большим уроком и самой большой радостью.
Я вовсе не горжусь всем-всем-всем, что делала в своей жизни. Но это не страшно. Главное — учиться на ошибках.
Ваше появление на обложке Paper прошлой осенью многих шокировало. Вы не жалеете, что пошли на это?
Да что вы? Я обожаю эту обложку! Сначала мы собирались сделать обычную фотосессию: я должна была позировать в платье и держать бокал шампанского в руке. Но пока меня красили и причесывали, фотограф Жан-Поль Гуд дал мне полистать книгу своих фото Jungle Fever. Там был снимок голой Наоми Кэмпбелл, висящей на веревке, — это одна из самых крутых фотографий, которые я видела. И я сказала ему: «Слушай, я не тороплюсь. И моего агента сейчас нет. Если хочешь поработать подольше, я здесь буду всю ночь». Потом я ужинала с мамой и Канье, но ничего им не сказала. Когда журнал появился в продаже, мама позвонила и начала орать как сумасшедшая: «Как ты могла? Ты меня даже не предупредила!» Но я ответила: «Мам, успокойся. Это моя фотосессия, мое тело, моя жизнь».
А если Норт когда-нибудь захочет сделать нечто подобное, как вы отреагируете?
Думаю, если это будет так же круто, мне понравится. Но вот насчет Канье я не уверена. Он сходит с ума, когда Норт примеряет мои каблуки. Ему так не хочется, чтобы она взрослела!
С тех пор как вы стали встречаться с Канье, ваш собственный стиль изменился. Как это произошло?
Раньше я носила много яркого, цветного, очень сексуального. А Канье в самом начале наших отношений сказал: «Бейб, у тебя столько безумных туфель на платформах, со стразами и шипами. Давай к тебе придет мой стилист и разберет гардероб?» Так и случилось. А я влюбилась в свой новый образ — он более чистый, лаконичный, но все равно сексуальный.
Опишите обычный вечер в доме Кардашьян-Уэст. Я себе просто не могу его представить.
Мы абсолютно нормальные! Как правило, я готовлю ужин или мы просто едим хлопья с молоком — сейчас нам нравятся Lucky Charms. Потом втроем залезаем под одеяло и засыпаем на большом диване перед телевизором, в пижамах. Никакого пафоса. Бывает, что после ужина я укладываю Норт спать, и тогда у нас с Канье остается целый вечер на двоих. Мы уже посмотрели целый сезон сериала «Империя», а сейчас начали «Настоящую кровь».
Я сама выбрала жизнь в свете софитов, но моя дочь такой выбор не делала. Когда она родилась, я начала молиться: «Надеюсь, ты это выдержишь».
Чем ваш нынешний брак отличается от предыдущих? Тем, что мы с Канье лучшие друзья. Думаю, это потому, что мы дружили почти десять лет до того, как начали встречаться. И поэтому мы так хорошо понимаем друг друга.
А как именно ваша дружба переросла в любовь?
Мы всегда немного флиртовали, и было ясно, что между нами есть притяжение. Но всерьез я не задумывалась, что может быть нечто большее — хотя Канье давал понять, что хочет этого. Я совершила множество ошибок у него на глазах: когда выходила замуж во второй раз, он знал, что этого делать не стоило. И вот однажды я поняла, что устала от вранья и прочего дерьма, которого так много было в моей жизни. И подумала: «А ведь этот парень никогда меня не обманывал. Почему бы все-таки не попробовать?» И когда наконец все сложилось, у меня возникло прекрасное чувство — что все так и должно быть. Я лишь пожалела, что этого не произошло раньше.
В вашей семье за последнее время произошло много разных событий. Ваш отчим стал женщиной. Как вы ощущаете себя теперь, когда весь мир знает его историю?
Я чувствую огромное облегчение. Мы очень долго оберегали Брюса. Когда друзья спрашивали: «Почему у него ногти накрашены?» — нам приходилось что-то придумывать, типа скоро Хеллоуин. Впервые я увидела его в женском платье, когда мне было двадцать один — случайно вошла в комнату. Я не знала, что думать, и никому не рассказывала об этом, даже маме, в течение нескольких лет. Потом, когда мне было тридцать и я собиралась замуж, Брюс открылся мне: рассказал, что никогда не чувствовал себя на своем месте, в своем теле. Но тогда он не говорил, что хочет стать женщиной — это решение пришло позже.
Когда я переживала развод, на меня обрушилось огромное количество ненависти. Но это меня только закалило. А сейчас моя жизнь — абсолютная сказка.
Брюс как-то упомянул, что ваш муж помог вам смириться с этой новостью.
Да, Канье сказал мне: «Представь, что ты не чувствуешь себя самой собой. Почему он не может стать самим собой?»
В интервью Дайан Сойер (известная американская журналистка и телеведущая. — Прим. ред.) Брюс утверждал, что вы поддерживаете его больше, чем остальные дети.
Мне кажется, мы с ним даже сблизились из-за всех этих событий. Я сказала ему: «Если ты действительно хочешь быть женщиной, ты не можешь выглядеть как попало». И пошла с ним по магазинам, потом помогала найти косметолога и мастера по маникюру. Когда Брюс окончательно станет женщиной, я хочу, чтобы она выглядела на все сто.
Вы как-то признались, что уже ничто не может выбить вас из колеи, потому что нарастили толстую кожу.
Это так. Знали бы вы, какие комментарии бывают в моем инстаграме. Как-то я вывесила фото Норт в полотенце — после занятия по плаванию. И кто-то написал: «Надеюсь, она утонет в этом бассейне». Но я уже давно стала очень сильной — и учу Норт быть сильной: смотреть людям в глаза, говорить «спасибо». Я уверена, что доброта — это настоящая сила. И вежливость — это сила.
Бесконечное упоение своим телом у Ким гармонично сочетается с рекламными контрактами: стоит ей продемонстрировать поразительные изгибы, как тренажеры для талии раскупают сотнями. Провокационный и предельно коммерческий стиль Ким Кардашьян стоит на трех Т: тугие юбки-карандаш, тугие кроп-топы и тугие платья. Впрочем, иногда звезда соглашается натянуть одну сплошную колготку авторства Канье Уэста — чего не сделаешь ради любви?
0
40.00
