ТОП 10 лучших статей российской прессы за
June 16, 2017

На сцену Баталов впервые вышел в 14 лет в эвакуации в Бугульме. Потом была школа-студия МХТ (диплом выпускнику подписала сама Ольга Книппер-Чехова), армия и служба в Московском художественном, можно сказать, семейном театре, где в разное время играли двенадцать родственников Алексея Баталова. Он же стал первым в истории МХТ актером, написавшим заявление об уходе по собственному желанию — кинокарьера артиста круто шла вверх. Режиссер Иосиф Хейфиц пригласил его на роль Алексея Журбина в семейно-производственной драме «Большая семья».

На рабочего паренька интеллигентный Баталов был непохож, но тем и запомнился, и не только соотечественникам — в 1955 году на Каннском фестивале фильм был удостоен приза за лучший актерский ансамбль, бесспорным украшением которого был 25-летний актер. Через год Хейфиц выпустил «Дело Румянцева» по сценарию Юрия Германа, которое посмотрели 31,76 млн зрителей. Громкий успех имели и другие работы Баталова в фильмах Хейфица — «Дорогой мой человек» (1958) и «Дама с собачкой» (1964).

В годы «оттепели» Баталова боготворили, в него влюблялись.

— У нас в семье ходила шутка. Мой папа, когда ревновал маму, горячился и в запале говорил: «Иди к своему Баталову!» — поделился с «Известиями» режиссер Владимир Хотиненко. — Тогда кумиры были как родные, близкие люди. И понятно, что у Алексея Баталова была миллионная армия поклонниц.

В 1957 году на экраны вышел удостоенный «Золотой пальмовой ветви» фильм «Летят журавли» режиссера Михаила Калатозова, в котором актер сыграл небольшую роль студента Бориса Бороздина, погибающего в своем первом бою. Кадр, где над умирающим героем кружатся деревья, стал классикой мирового киноискусства, а его автор оператор Сергей Урусевский — человеком, подвигшим Баталова заняться режиссурой.

Год спустя актер снял на «Ленфильме» свою первую картину — «Шинель» по повести Гоголя, затем экранизировал детскую сказку Олеши «Три толстяка», где сыграл канатоходца Тибула, причем все цирковые трюки, в том числе и проход по проволоке, выполнил сам. Последней режиссерской работой актера стал «Игрок» по роману Достоевского, о которой самокритичный Алексей Владимирович заметил: «Ни одна экранная версия не может подняться до оригинала. Как правило, в экранизации беллетристика выигрывает, а высокая проза теряет».

Образцом экранной беллетристики стала появившаяся в 1961-м картина Михаила Ромма «Девять дней одного года». Роль молодого ученого-ядерщика, готового идти на смерть ради своих убеждений, Баталов получил в результате собственного отчаянного поступка. Приглашение на пробы пришло, когда он был в Симферополе. Баталов сел за руль своего «Москвича» и рванул прямо на «Мосфильм». Ромм оценил решительность претендента, за эту работу Баталов был назван лучшим актером 1962 года.

Собственно, этого звания он был достоин практически за каждый свой фильм, хотя снимался нечасто, роли выбирал придирчиво, но каждая из них становилась событием. Ну а роль интеллигентного слесаря Гоши в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит» (1979) стала не иначе как кинематографическим прорывом. Притом что Баталов, ознакомившись со сценарием, от нее отказался, но затем передумал. «Перечитав сценарий, я понял, что это не тот канонический установленный государством рабочий, который уже сотни раз был на экране, а другой совсем человек», — обосновал свое решение актер. Фильм собрал 84,4 млн зрителей и все мыслимые призы, включая премию «Оскар».

Из кино Баталов ушел на этом взлете. После «Москвы» снимался редко, последний раз появился на экранах в 2006 году в небольшом камео в ремейке «Карнавальной ночи». Зато активно занимался преподаванием (выпустил семь курсов во ВГИКе) и общественной деятельностью — многие годы был секретарем правления Союза кинематографистов СССР, президентом Российской академии кинематографических искусств «Ника», возглавлял кинофестивали.

При этом в кинотусовках замечен не был, публичной персоной быть отказывался, с громкими заявлениями не выступал, следовал своим правилам, очень простым и столь же просто им сформулированным: «Порой нужно так мало, чтобы свершилось невероятное. Самое главное совершается всегда на уровне человеческом, а не глобально-государственно-космическом. Я каждый день должен сделать что-то конкретное, чтобы, придя домой, спокойно сесть в кресло и выпить свой чай».